На изломе истории

Содержание

А.Н. Власенко. РОДОМ ИЗ НАРОДА
ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА. ВЫБОР ПРИОРИТЕТОВ
НАРОД И ЕГО ЛИДЕРЫ
ДУХОВНЫЙ КРИЗИС
ГОРЬКИЙ УРОК ИСТОРИИ
НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС - ПУТЬ К КАТАСТРОФЕ
ГОРЕПАШЦЫ
ПРАВДА НАРОДНОЙ ЖИЗНИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

РОДОМ ИЗ НАРОДА

Eсть книги, которые побуждают мечтать. Есть книги, которые располагают к рассуждениям. Книги Александра Николаевича Алпеева погружают в реальную действительность и заставляют задуматься над трагическими судьбами своей страны любого, кто вглядывается в нее непредубежденным взглядом. Сколько нужно было перевидеть, какой огромный накопить опыт, сколько необходимо изучить материалов, какой должен был выработаться взгляд на вещи, чтобы создать столь выразительную картину: сплав прошлого, настоящего и будущего, пронизывающих друг друга, одномоментность их существования и вечная повторяемость уже бывшего, которое продолжает жить для ученого, писателя и политика. Перед нами философия истории, помогающая не только осмыслить события, но и понять объективность движения жизни.

В руках читателя очередная книга А.Н. Алпеева «На изломе истории». Без преувеличения, она стала выдающимся явлением в историографии, уникальным фактом белорусской науки. В ней автор поставил ряд широких проблем: о взаимоотношениях народа и власти, о сбалансированности политики и экономики, о взаимосвязи научно-технического прогресса и периодически повторяющихся катастроф, о хроническом духовном кризисе. Название книги важно для ее понимания. А.Н. Алпеев располагает несравненным опытом социальной истории, а его творчество становится сегодня свидетельством утраты иллюзий у огромного количества людей, а прежде всего у самого писателя, утраты, которая превратилась в главную примету времени, когда историческое перепутье, о котором говорит автор, не оставляет никаких надежд. Главным принципом в изображении прошлого ученый сделал проникновение в суть эпохи, в суть социальных отношений, в суть исторического процесса, который завершается таким жалким финалом.

Яркое публицистическое перо А.Н. Алпеева постоянно вырывается из плена сковывающих его жестких исторических реалий, но аналитический ум ученого умело использует эти реалии для неотвратимого синтеза истории и народа.

А.Н. Алпеев крупный критический реалист. Он как никто воссоздает и разоблачает те глубинные социальные процессы, которые шли в стране почти на протяжении всего прошлого века. Важнейшие аспекты жизни советского и постсоветского общества он подверг разрушительному анализу и критике. Существует мнение о том, что история все рассудит. Но как отмечает А.Н. Алпеев, история слишком тороплива, чтобы быть справедливой. Она служит только успеху. Она превозносит только свершение, а не отважную попытку, только победителя озаряет своим светом, а борца ввергает во тьму.

Мы не видим, как совершается история, как нельзя увидеть, как растет трава. Но если народ – творец истории, то, как считает А.Н. Алпеев, цари, короли, президенты – это ее органические возбудители, ее бродильные дрожжи. И как бы ни были необычны события и повороты судьбы страны и народа, за ними всегда ясно встает конкретная социально-историческая ситуация, определяющая суть этих событий.

История идет своим чередом, но в сердцах людей остается горький осадок. Так почему же, спрашивает А.Н. Алпеев, непреклонный разоблачитель иллюзий, – точно так же, как спрашивал более двухсот лет тому назад Жан Жак Руссо, как спрашивал более ста лет тому Н.Г. Чернышевский, как спрашивал на заре ХХ века любимый Алпеевым Г.В. Плеханов, – почему не стало наше общество счастливее и радостнее? Почему наш человек не чувствует себя в результате всех триумфов цивилизации и научно-технического прогресса богаче, легче, свободнее? И он сам отвечает на эти вопросы со свойственной ему беспощадностью провидца. Потому что все, что сегодня имеется у нас, оплачено неимоверным ограничением свободы народа. Удастся ли когда-нибудь белорусскому народу, вопрошает автор, напряженно всматриваясь в будущее, преодолеть до конца эту душевную надорванность, это уже ставшее генетическим признаком нежелание быть свободными?

В своей книге А.Н. Алпеев поднял целый пласт исторических событий. Но он пишет о них так, что читатель не может не заметить душевное благородство автора и его страстную мечту о том, чтобы жизнь белорусского народа стала лучше.

А.Н. Власенко,

писатель, литературный
критик, член Российского
Союза писателей
г.Москва

ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА.

ВЫБОР ПРИОРИТЕТОВ

Гениальное настолько просто, что додуматься до него невозможно.

Cкаждым днем все больше осознается тот прискорбный факт, что общество, в котором мы живем, страдает серьезными социальными заболеваниями, уже значительно поразившими наиболее жизненно важные центры. Все зримее становятся результаты этого состояния: аномалии бытия, катаклизмы экономического порядка. Экономическое развитие Беларуси после развала СССР отмечается некоторыми существенными особенностями, прежде всего в силу сохранившейся административно-командной системы. Современное состояние экономики и перспективы ее дальнейшего развития в огромной степени зависят от общей политико-экономической ситуации в стране. Поэтому необходим глубокий анализ причин, породивших стагнацию и последующий кризис, и на этой основе предопределить возможные пути выхода из создавшегося положения.

Поиск путей, методов и средств осуществления намеченных Компартией Советского Союза грандиозных планов реформирования экономики, осмысление ошибок и недостатков происходили в условиях критического состояния всех областей общественной жизни. Наиболее важной проблемой является определение приоритетной сферы. С чего начать, в какую область направить основные ресурсы, силу народа и его энергию? Казалось бы, ответ очевиден и прост: такой сферой может быть только экономика. Действительно, экономика, в конечном счете, определяет все другие структуры общества: социальную, политическую, духовную.

Меня трудно заподозрить в симпатиях к классикам марксизма-ленинизма. Лично я отрицательно отношусь ко многим постулатам К.Маркса и В.Ленина, в частности, к главному в учении марксизма – о диктатуре пролетариата, которую в реалии общественной жизни внедрял Ленин и которая, как известно, в конце концов потерпела полное фиаско.

Таков был неизбежный логический конец этой, без преувеличения сказать, авантюры. Тем не менее, анализ, сделанный Лениным в отношении политического и экономического развития России, думаю, не потерял актуальности и в наши дни. Рассматривая соотношение экономики и политики, он отмечал, что, во-первых, «политика есть концентрированное выражение экономики» и, во-вторых, «политика не может не иметь первенства над экономикой». Подчеркивая значение экономики как основы политики, Ленин вместе с тем обращал внимание на относительную самостоятельность, активность политики по отношению к экономике. Он указывал, что к решению экономических задач необходимо подходить политически, что в единстве политики и экономики первенство принадлежит политическому подходу по сравнению с подходом хозяйственным. «... Говорить (или хотя бы даже косвенно допускать мысль), что политический подход равноценен хозяйственному... это значит забывать азбуку марксизма». И далее: «... Без правильного политического подхода к делу данный класс не удержит своего господства, а следовательно, не сможет решить и своей производственной задачи». Если эти требования нарушаются, а хозяйственный подход вступает в противоречие с политическим, то это неизбежно влечет за собой экономический кризис и неоправданные издержки в социально-политической сфере, что имело место во второй половине XX века.

И здесь с полной остротой встает вопрос, почему мы на протяжении более чем 70-летней истории Советского государства так и не смогли воздвигнуть мощный экономический фундамент? Представляется, что изначально был избран неправильный курс, ориентированный на общественную собственность на средства производства. Здесь не было и не могло быть места частной собственности, которая, как известно, является двигателем экономического и общественного прогресса. Думаю, что в этом кроется глобальная ошибка классиков и их последователей.

Эксперимент, длившийся в СССР на протяжении нескольких десятилетий, с треском провалился. Историческое развитие показало, что без частной собственности не может состояться ни сильное государство, ни богатое общество. Беру смелость утверждать, что, главным образом, именно эта ошибка стоила падению новой общественно-экономической формации – социализма. Очень жестокая расплата: ленинский, а потом и сталинский эксперимент строительства утопического общества, унесший десятки миллионов жизней, отбросил страну в своем естественном экономическом развитии на десятки лет назад.

Не дает покоя мысль – неужели никто не видел, какую политическую ошибку совершили прародители нового общества? Не думаю. Но на то и диктатура пролетариата – власть рабочего класса, чтобы не позволять народу думать самостоятельно и жестоко расправляться с инакомыслящими.

Хотя вождь мирового пролетариата в 1921 году «прозрел» и ввел новую экономическую политику – НЭП, в которой, впрочем, как он сам выражался, было больше старого, чем нового, подавляющее большинство его соратников ничего не поняло и не поддержало в отношении свободы торговли, наема рабочей силы, аренды, привлечения иностранного капитала и т.д. Волевым усилием Ленин добился принятия НЭПа. И неизвестно, куда мы вырулили бы, продержись НЭП пару десятилетий. Достаточно сказать, что уже к 1927 году советский червонец был обеспечен золотым запасом. Но судьба новой экономической политики была очень недолговечной и печальной.

Думаю, что этот экскурс в нашу теперь уже довольно далекую историю небесполезен. И прежде всего потому, что НЭП актуален у нас и в настоящее время. Кто из сегодняшних экономических светил – профессоров и академиков – может предложить экономическую парадигму развития страны? Возьму на себя смелость сказать – никто. Может быть, кто-нибудь из руководителей державы возглавит и поведет нас на решительный экономический бой? Сомневаюсь. А ведь очевидно – и мировой опыт об этом свидетельствует – надо дать людям экономическую свободу, и они горы, образно говоря, свернут. Чтобы они почувствовали себя собственниками, работающими на себя, не забывая при этом родное государство в виде налогов – но не грабительских. И это надо было сделать даже не вчера, а намного раньше. Сейчас же ситуация доведена до абсурда, выпутаться из нее будет очень непросто.

Ленинская формула первенства политики над экономикой отражает сложную диалектику общественной жизни. Односторонний, чисто метафизический подход, когда первенство политики истолковывалось в духе ее независимости от объективных экономических процессов и законов, привели, как мы видим, к негативным последствиям. Принимаемые решения в последней четверти XX века по развитию экономики страны носили ограниченный и половинчатый характер, слабо охватывали социальную сферу, не подкреплялись реальными мерами по расширению демократических институтов.

Было бы, тем не менее, упрощенно и односторонне все ошибки и просчеты в руководстве экономикой объяснять с позиций только чисто экономического подхода. В общественной жизни взаимозависимость и взаимодействие всех ее сфер гораздо сложнее – экономической, политической, социальной, духовной. Необходимость учета этой диалектики доказана не только теоретически, но и самой реальностью. Свидетельством тому является неудача с экономической реформой 60-х годов, причиной которой было отсутствие радикальной реформы в политической сфере и широкой демократизации общественной жизни. И положение это не изменилось вплоть до сегодняшнего дня. Продвижение вперед тормозят административные методы руководства и управления обществом, оставшиеся в наследство от прежней формации. Поэтому опыт прошлого учит, что вопрос единства преобразований в экономике и в политической сфере является первоочередным.

Демократизация общественной жизни, устранение формализма и в целом административно-бюрократи-ческих структур, радикальная экономическая реформа – вот ключевые задачи, но решение второй невозможно без решения первой. И здесь, пожалуй, обнаруживается главная и основная трудность. Действенность марксистской формулы «класс, господствующий в экономике, господствует и в политике» очевидна. Рассматривая социальную реальность сквозь призму этой формулы, видим, что таковыми классами в советском обществе являлись не рабочие и не крестьянство, а именно административно-управленческий слой, который при такой расстановке может быть уже назван классом. Именно он распоряжался и средствами производства, и ресурсами, и рабочей силой, и продуктами деятельности, чем обеспечивал себе господствующее положение и в экономике, и в политике. Свое привилегированное положение этот слой, или класс, поддерживал и сохранял, используя все структуры политической и правовой систем, начиная от принятия политических решений и завершая использованием административных органов в лице милиции, КГБ, армии и т.д.

Так было во всех антагонистических формациях, и принципиально ситуация не изменилась и в нашем современном обществе. Наивно было бы рассчитывать на то, что административно-управленческий слой добровольно откажется от своего господства, уступит свои привилегии. Нельзя не видеть этого очевидного социального факта. И тем не менее создается впечатление, что именно его-то и не хотят замечать те, кто находится у кормила власти. Парадокс заключается в том, что те социальные силы, которые принимают политические решения, постановления, законы, указы, не могут быть заинтересованы в кардинальном изменении ситуации, поэтому и сами эти акты, важные и жизненно необходимые по сути, превращаются не более чем в бумаготворчество.

Мы еще не осознали в полной степени опасность такого имитационного действия (создающего видимость). А ведь именно здесь – главная угроза реформам. И не только потому, что в массовом сознании оно сеет быстро прорастающие зерна пессимизма, неверия в будущее, но и, что более важно, ускоренными темпами ведет страну к тупиковой ситуации. Представляется, что именно этим объясняется половинчатость не только принимаемых экономических законов, но и ряда политических актов. Административно-командная бюрократическая система не только действует, но и, используя накопленный десятилетиями опыт как советской жизни, так и новый, достаточно активно переходит в наступление. Наиболее наглядно это проявляется в экономике, а именно, в технологии внедрения рыночных отношений, кооперации, аренды. Не останавливаясь подробно на причинах их пробуксовки (они даются во множестве публикаций), отметим главное: в условиях существующей системы на иной результат не следует и рассчитывать, ибо в противоположном случае сама административная система должна была бы сознательно себя и уничтожить. Пока же она работает на стабилизацию собственного положения.

«Где же выход?» – вопрос, который сегодня волнует большинство населения, не интегрированного в бюрократический аппарат. Думается, для того, чтобы разобраться в этой проблеме, следует еще раз обратиться к ленинским мыслям о социальной революции. Как известно, ей предшествует ситуация общенационального кризиса, начинающаяся с конфликта между производительными силами и производственными отношениями; этот конфликт отражается в социальной сфере, парализует политическую (революционная ситуация) и завершается кризисом в сфере духовной, и все эти признаки имеют место сегодня в стране.

Но если размораживание кризиса идет от экономики к духовной сфере, то разрешение противоречий осуществляется наоборот: от духовности к экономике. Причем не следует забывать, что главное звено в этой цепи – политика, а главный вопрос в политике – о власти. Для того, чтобы роль социальной революции действительно была выполнена, необходимо решить именно вопрос о власти, т.е. провести в жизнь то, что было декларировано в октябре 1917 года, но отнюдь не внедрено в жизнь – трудящиеся должны стать реальными хозяевами страны. Но осуществить эту задачу чрезвычайно сложно в силу вышеизложенных причин. Об этом свидетельствует хотя бы наш Закон о выборах и практика его применения в период выборных кампаний.

Рассчитывать на кардинальное изменение в структуре власти на основе существующего Закона о выборах пока не приходится. Совершенно ясно, что необходим закон не просто более демократичный, а полностью основанный на демократических принципах. Именно в этом обнаруживается необходимое условие успеха и экономической реформы. Ибо действительная власть народа будет означать крах господства административно-командной системы в экономике, а значит, устранение всех видов отчуждения трудящихся, начиная от участия в управлении страной и кончая распределением производимых ими же материальных благ, что в свою очередь превратит их в реальных хозяев страны. Без этого все рассуждения о рынке, аренде, самостоятельности производственных коллективов, многообразии форм собственности – не что иное, как пустые слова. Экономика только тогда будет в состоянии решить поставленные перед ней задачи, когда будет решен вопрос о власти.

В чем же сегодня состоит роль политического руководства в экономике? Прежде всего, в осуществлении диктата, в выполнении несвойственных для политического руководителя функций. Сверху донизу вертикаль власти стала своеобразным центром, определяющим деятельность производственных коллективов: что нужно производить, как осуществлять производственный процесс, как распоряжаться прибылью и т.д. То есть всем тем, несвойственным им, чем занималась в свое время Коммунистическая партия. Тем более что диктат этот чаще всего осуществлялся и осуществляется людьми, совершенно не владеющими экономическими знаниями и знаниями из специальных областей. Здесь вырисовывается один из принципиальных вопросов – о разграничении функций госорганов, министерств и ведомств и Советов депутатов. Очевидно, что успех реализации экономической реформы во многом будет зависеть от решения этой проблемы. А пока по-прежнему имеют место бесконечные согласования любых экономических решений в эшелонах власти. Причем такая ситуация не является неосознанной ошибкой. Это естественное состояние, вытекающее из того, что аппаратчики интегрированы в действующую административную систему, и, по сути, представляют ее нерв. Этим, видимо, объясняется и отсутствие механизма борьбы с бюрократизмом в руководстве экономикой страны.

Подводя итоги сказанному, зададимся вопросом: кто же виноват во всем этом хаосе, бездарной трате интеллектуального и физического потенциала работников? Совершенно понятно, что навести порядок возможно только политическими способами. Любые выдвигаемые технологические решения проблемы положительного результата не дадут. На наш взгляд, разрешить ситуацию возможно только решив два основных вопроса: о власти и о собственности. Существующая же структура управленческого механизма по-прежнему демонстрирует свою неспособность кардинально изменить политическую и экономическую ситуацию: верхи, выражаясь ленинскими словами, не то что не могут – не хотят, а низы давно, еще с советских времен, разуверились во всем, махнули рукой и заняты единственной мыслью – как выжить в одиночку, не надеясь ни на власть, ни на доброго дядю, ни на местное руководство.

Факты, как известно, вещь упрямая. Мы воспользуемся, образно говоря, этой вещью, чтобы не быть голословными. Обратимся к социальной сфере. По данным Министерства статистики, в первой половние 2003 года в среднем по республике 24,3% городского и 38,3% сельского населения (соответственно 1,656 и 1,195 млн. человек) – имели среднегодовые располагаемые ресурсы ниже установленной черты бедности, то есть прожиточного минимума, который сегодня равен 100 тыс. руб. (менее 50 долл. США) в месяц. Кстати, у 2,5% населения республики ресурсная база не достигала половины этой суммы. Характерным показателем является увеличение числа малообеспеченных граждан в сельской местности с 33,9% до 38,3%. Комментарии, как говорится, излишни. Приведенные расчеты свидетельствуют об обнищании почти половины населения страны, то есть налицо обострение нужд и бедствий широких народных масс.

Социальная напряженность в обществе возрастает, что в свою очередь неизбежно ведет к социальному взрыву. Зададимся вопросом: а есть ли возможности, в первую очередь экономические, чтобы предотвратить вспышку народного гнева? Как бы мы ни старались найти хотя бы малейший шанс внутри страны, ничего не получится. Ситуация такова, что внутренних резервов у нас нет, и, возьмем на себя смелость сказать, не будет. Где же выход?

Мы не ставили перед собой задачу проанализировать все. Собственно, это невозможно сделать, тем более дать решение каждой проблемы. Тем не менее, отдельные, кричащие вопросы обойти вниманием нельзя.

Сегодня на всех уровнях принимается немало решений, ведется много разговоров на предмет выхода национальной экономики из кризиса. И специалисты, и просто люди от политики и экономики называют массу причин его возникновения и предлагают множество путей выхода из сложившейся тяжелейшей ситуации. Но чуда не бывает и, безусловно, не произойдет. Все рецепты от тяжелой экономической болезни не способствуют выздоровлению больного. Болезнь приобрела перманентный и затяжной характер.

Представляется, что единственным средством, способным помочь агонизирующему больному, может быть помощь извне, так как сам организм с недугом справиться не в состоянии. Для того, чтобы поднять нашу экономику, промышленность, нужны большие финансовые инъекции. Откуда же нам, бедолагам, их взять? Свой собственный ресурс исчерпан, внутренних резервов нет. Выход один: просить у богатых. Но спрашивается: зачем им, богатым, помогать нам, бедным? Какой они могут преследовать интерес, какую иметь выгоду? К сожалению, ответ категорически однозначен – богатым нет никакого смысла нам помогать. Балансируйте на грани нищеты и полунищеты, довольствуйтесь тем, что есть. История выбросила вас на обочину, знайте свое место, и нечего со своим, мягко говоря, «личиком» лезть в калашный ряд… Вот так!

Тем не менее, мы не из тех, кто отступает, кто сдается. Мы возьми да и разработай программу спасения промышленности! Надо сказать, что в отношении сочинительства всяких программ мы – большие мастера, причем издавна. Сколько их у нас было! А самая известная та, по которой мы, как заявлял в свое время великий прожектер Никита Хрущев, должны были уже больше двадцати лет жить в коммунистическом раю. Не вышло, и, к сожалению, не выйдет ничего. Не состоится приоритет республики на экспорт продукции – просто потому, что она неконкурентоспособна. Передовые страны мира ушли от нас настолько далеко вперед, что их уже не видно за горизонтом. О каком экспорте, и куда, можно вести сегодня речь? В несколько стран бывшего СССР? Ну, и какой, позвольте спросить, они сделают заказ? Каждая республика по несколько десятков тысяч тракторов, большегрузных МАЗов или МОАЗов? Конечно же, нет.

На память приходит знаменитая концепция ускорения социально-экономического развития страны, выдвинутая в начале печально знаменитой перестройки в качестве основной стратегической задачи. «Ломанули» наши умники, теоретики, гении: додумались до того, что нормальным умом никогда до такого не дойдешь. Разве можно было осуществить задуманное в масштабах страны, если это задача практически была не выполнима ни в одной отрасли народного хозяйства? На какой базе мы могли «ускориться» и рвануть вперед? Не было оной. Техническое состояние промышленности было крайне низким, средств же на оснащение предприятий новыми технологическими линиями, техникой, оборудованием тоже не было. Одним словом – блефовали, сотрясали воздух.

Сегодняшняя ситуация аналогична той, 15-летней давности. Основного, базового элемента для осуществления экспортной политики, к сожалению, у нас нет. Если разработчики этой стратегии имели в виду 50--100-летнюю перспективу, тогда – может быть, и то при условии, что другие страны остановятся в своем развитии.

Глубоко уверен в том, что надо заниматься радикальной экономической реформой. Всем вроде бы понятно – откажитесь от металлоемких и энергоемких производств, изыскивайте средства, инвестиции для обновления давно устаревшей производственной базы. Дебатов по этому поводу много, а воз, как говорят, и поныне там. А до тех пор, пока будет продолжаться растратная политика, мы будем нищенствовать.

Нужны глубоко обдуманные, решительные действия по реформированию промышленности и экономики в целом, нужна наша, белорусская модель, научно обоснованная концепция радикальных реформ. Нужны умнейшие, талантливейшие разработчики, которые с учетом национальных интересов, используя, не копируя слепо мировой опыт, дали бы стране перспективу на жизнь. Очевидно, что концепция должна носить системный, комплексный, всеохватывающий характер, с учетом важнейших приоритетов развития и временных факторов.

Времени для решения этой задачи, к сожалению, практически не осталось. Если мы ее не выполним буквально сегодня, то судьба страны, народа – непредсказуема…

Я – за политический и экономический выбор, который несколько столетий назад сделала Европа. Там люди живут в благополучии и счастье. Там знают цену человеку, человеческой жизни. Знают, что она бесценна. И абсолютно все решения политического руководства направлены на улучшение жизни, на продолжение рода человеческого. Там человек рождается свободным и счастливым, живет долгую и достойную жизнь.

НАРОД И ЕГО ЛИДЕРЫ

Правитель должен влиять на народ –
душой, сердцем, любовью, но не лукавством.

Осмысливая историческое прошлое не только нашего народа, но и всего человечества, невольно возникает вопрос: кто виноват в том, что результаты деятельности людей не только не принесли ожидаемого, но, более того, оказались противоположными первоначальным замыслам. Совокупным итогом планетарного развития стали не общественный прогресс и благополучие человечества, а глобальные кризисы. Мир не только не приблизился к идеалам разума, а, наоборот, дистанцировался от них.

Сегодня приходится сомневаться в том, разумен ли сам человеческий разум, если разумная деятельность человека привела к реальной угрозе жизни на Земле? В масштабном плане – что представляет собой история? Не вызревают ли под покровом сознательного социального творчества людей силы, саморазрушающие общественный организм? Кто виноват в наших общих бедах? Говоря об исторической судьбе народа, о социальных потрясениях, выпавших на его долю, о том, что к началу третьего тысячелетия большинство населения страны так и не достигло материального благополучия, этот вопрос имеет особую актуальность. Попытки обнаружить причины неудач, ответить на вопрос, кто в них виноват, выражены в многочисленных версиях. Но любопытным является тот факт, что «верхи» и «низы» предлагают противоположные ответы.

Если первые с различными оговорками вину обнаруживают в самом народе, то последние – однозначно обвиняют правящую элиту. Кто прав? Ответить сложно и, пожалуй, в принципе невозможно. В теоретическом плане это проблема субъектов исторического развития чрезвычайно сложная, более того, возможно, даже не разрешимая. Она по сути своей является оборотной стороной проблемы человека, его природы, сущности, предназначения и смысла человеческой жизни. По-прежнему оставаясь величайшей тайной, она обуславливает и загадочность человеческой истории с точки зрения ее смысла и направленности.

К сожалению, вынужден констатировать, что в последние десятилетия проблема субъектов социального развития не привлекала серьезного внимания ученых. В научной и учебной литературе ее обсуждение, как правило, сводится к достаточно абстрактной характеристике роли классов, наций, народа, великих личностей в развитии общества. Сам человек, его природа и сущность остались по ту сторону исследовательских инициатив, посвященных проблемам развития социума. Человек оказался глубоко погребенным под социальными революциями и эволюциями, войнами и переворотами, террористическими актами и политическими акциями, глобальными и локальными кризисами и т.д.

Сегодня проблемы существования и динамики социума обсуждаются таким образом, что создается впечатление, будто их появление – это результат стихийного природного бедствия, а не следствие человеческой деятельности. На мой взгляд, без обращения к проблеме человека недопустимо рассуждать о любых вопросах исторической действительности. Ведь социальный мир – это мир человеческий. И объективные закономерности этого мира создаются усилиями людей. Совершенные сегодня социальные действия завтра обретут статус объективных фактов, с которыми вынуждены будут считаться последующие поколения. Отсюда социальная реальность – это особым образом организованное и специфически функционирующее человеческое бытие, в котором Человек выступает одновременно субъектом и объектом исторического творчества. Я сознательно абстрагируюсь от метафизических интерпретаций истории, религиозных взглядов на ее смысл. Хотя, кто знает, возможно, история человечества и есть реализация проекта, где-то и кем-то заранее предначертанного, в котором каждому народу, как и человечеству в целом, предопределена своя судьба. Предпримем попытку взглянуть на эмпирическую историю, т.е. на события, факты, процессы как результат человеческих деяний, и поставим задачу обнаружить, какой из социальных субъектов определяет развитие общества и его истории.

В отечественной литературе наиболее распространенным является марксистский методологический подход, согласно которому решающая роль в истории отводится народным массам. Выскажем несколько соображений по этому поводу.

I. Народ. Понятие «народ», несмотря на чрезвычайно широкую сферу употребления, не имеет общепринятого определения. Одни авторы к народу относят только слои, занятые в материальном производстве, другие принадлежность к народу связывают с прогрессивной социальной деятельностью той или иной социальной группы (марксистский подход), третьи – ставят знак равенства между народом и населением, нацией.

На наш взгляд, для более адекватного толкования понятия «народ» необходимо учитывать три важнейшие характеристики.

1. Общая историческая судьба. Будучи предпосылкой формирования единого народа, имея в своих истоках единую территорию и единое государство, общая историческая судьба далеко не обязательно «прописана» в них на всех этапах своей реализации. Более того: судьба народа порой состоит в его многовековом рассеянии (евреи, армяне) или в длительном расчленении (поляки в результате трех разделов Речи Посполитой в конце ХVIII века, корейцы в настоящее время).

2. Общая вера, единая общенародная идея, духовно цементирующая народ и целостность. Такая вера и вытекающая из нее идея не обязательно должны носить религиозный характер, как это иногда пытаются представить. Историкам хорошо известны случаи сплочения того или иного народа под сугубо секулярными идеями (национального освобождения и т.п.). Но в любом варианте идея, сплачивающая людей в единый народ, должна присутствовать в общественном сознании. Это прекрасно понимали лучшие представители русской культуры, которые, начиная с первой половины XI века, с митрополита Иллариона и его «Слова о законе и благодати», упорно искали такую идею. И не случайно высший всплеск этих поисков приходится на ХIХ – начало XX века (П.Я. Чаадаев, В.Г. Белинский, В.С. Соловьев, давший систематизированное философское обоснование этой идеи, В.В. Розанов, В.И. Иванов, Л.П. Карсавин, С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, продолжившие соловьевскую линию), то есть на многострадальное время выбора Россией пути дальнейшего развития. Л.Толстой говорил: «Плохо, если у человека нет чего-нибудь такого, за что он готов умереть». Вот этого «чего-нибудь такого» сегодня и не хватает нашему обществу.

3. Общая историческая перспектива. В последнее время у нас становится распространенным исходящее из определенных политических кругов ироническое отношение к понятию «свет в конце туннеля», оно высмеивается как нечто заведомо химерное, никчемное, не заслуживающее внимания общества. Конечно, лучше всего, когда народ не попадает в ситуацию «туннеля» (или не дает загнать себя в туннель), когда он имеет возможность не приносить жертвы во имя «счастливого будущего», а изо дня в день в полную меру наслаждаться жизнью. Но если уж паче чаяния он попадает в исторический туннель, а света в конце нет, неизбежно вызревает национальная трагедия. Утрата исторической перспективы, которая некогда сплотила людей в единый народ, исподволь подтачивает это единство и разрушает его.

Резюмируя сказанное, отметим, что при отсутствии какой-либо из рассмотренных характеристик народ не может состояться, а с утратой одной из них даже состоявшийся народ распадается. В этой связи нельзя не остановиться еще на одном моменте — на исторической памяти народа, то есть сохранении прошлого в настоящем. Обращается ли народ к своей исторической памяти, а если обращается, то как — уважительно или нигилистически? Ответ на этот вопрос позволяет понять социально-психологическое состояние данного народа, наличие либо отсутствие у него единой идеи, ощущение им своей исторической перспективы. Существует и реально осязаемая обратная связь: народ с ущербной исторической памятью, народ, охаивающий свою историю от начала до конца, вряд ли имеет историческую перспективу.

В процессе своего становления и развития народ проходит качественно различающиеся между собой ступени состояния. Одним из таких социально-психо-логических состояний, уже давно привлекшем к себе внимание историков, философов, социальных психологов, является состояние толпы. Этой проблеме посвящено немало работ. Обратимся к уже известным общим положениям.

II. Толпа. Понятие «толпа» в литературе Нового и Новейшего времени употребляется в двух смыслах — широком и узком. Широкий смысл его мы уже, по сути дела, обозначили: под толпой понимается социально-психологическое состояние либо предшествующее формирование народа, либо означающее его деградацию. В узком смысле толпой называют группу людей, стоящих друг к другу «лицом к лицу» или находящихся в «непосредственном соприкосновении», а не любое сообщество людей, такое, как нация, каста, общественный класс, вообще какой-нибудь «коллектив, слишком большой, чтобы собраться вместе». Интересно, что первоначально, например, у Платона, широкий и узкий смысл совпадали – проектируемое им идеальное государство должно было представлять собой маленький полис численностью около 5 тысяч человек с тем, чтобы все знали друг друга, и они-то и есть «охлас», то есть толпа, власть которой (охлократия) расценивается Платоном как наихудшая форма государственного правления. Впоследствии, с образованием так называемых «больших обществ», узкий и широкий смысл рассматриваемого понятия разошлись довольно значительно.

И тем не менее во многих существенных своих характеристиках понятие толпы как более или менее ограниченной группы лиц, и толпы как социально-психологического состояния народа накладываются друг на друга. Возьмем хотя бы такие черты толпы, как легкая возбудимость, способность развить относительно большую энергию (правда, на непродолжительное время), неустойчивость и мобильность в сочетании с трудной предсказуемостью действий, шараханьем из крайности в крайность. Согласуется ли эта характеристика с встречающейся в литературе оценкой толпы как спящих, апатичных, рутинных, косных масс? Анализ показывает, что в данном случае мы имеем дело не с несовместимостью или нарушением логического закона тождества, а с разными этапами в развитии самой толпы. Свойства апатичности, рутинности и т.п. относятся к еще не пробужденным массам. Пробудившись же, массы не в одночасье перестают быть толпой. Тогда-то и рождаются «малые толпы» — стихийные бунтари и мятежники.

Превращение широких народных масс из толпы в народ является одним из наиболее значимых результатов цивилизационного процесса. Отследить процесс превращения толпы в народ, представляющий, в отличие от толпы, совокупность личностей — задача, которая до конца не решена и сегодня.

А между тем как раз сегодня ее решение чрезвычайно актуально, ибо позволит понять, кто же мы по своему нынешнему социально-психологическому состоянию, способны ли мы, как народ, оказать определяющее воздействие на выбор пути нашего дальнейшего исторического развития.

Если отбросить ложный стыд, то мы в лучшем случае где-то на начальном этапе превращения из толпы в народ, способном на прогрессивные преобразования. Многие десятилетия сталинизма и застоя апологеты коммунизма основательно поработали над тем, чтобы народ, поднявшийся к вершинам социального творчества, народ-энтузиаст, народ-победитель вернуть к состоянию толпы. В этом направлении воздействовали не только насильственная коллективизация и голод, массовые репрессии – воздействовала вся социально-психологическая обстановка, сложившаяся в связи с господством бюрократического режима, «казарменного социализма». Элементы ханжества, лицемерия, утрата личной инициативы, приспособленчество, привычка жить по указке сверху, подозрительность и недоверие к людям получили широчайшее распространение. А ведь это и есть те психологические черты, которые, наряду с апатией, рутинностью, непробужденностью во многом характеризуют состояние толпы. Именно это наше состояние тормозит проведение любых реформ — как прогрессивных, так и реакционных. В то же время оно создает реальную основу для возникновения бунтов — локальных или всеобщих, но всегда необузданных и жестоких.

Выползание из состояния толпы отнюдь не прямолинейный процесс. Ведь движет его, прежде всего, самовоспитание масс на собственном социальном опыте, а опыт этот далеко не однозначен и включает в себя, наряду с положительными моментами (существенными сдвигами в политическом сознании масс), и моменты отрицательные.

Итак, народ выступает как реальный субъект социального развития. Спорить с этим не приходится. Но играет ли народ решающую роль в истории, или ее авторами и главными действующими лицами являются выдающиеся личности. Как известно, на этот счет имеются две противоположные точки зрения. Согласно идеалистическому подходу, историю творят великие личности. Наиболее отчетливо это было выражено в XIX веке английским философом, историком и публицистом Т.Карлейлем, который писал в книге «Герои и героическое в истории»: «...всемирная история, история того, что человек совершил в этом мире, есть, по моему разумению, в сущности история великих людей, потрудившихся здесь, на земле...» Их деяния Карлейль рассматривал как «душу всей мировой истории».

Русские народники 70–80-х годов XIX–XX века – П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский и другие, хотя и по иным причинам, защищали, в сущности, ту же субъективистскую точку зрения. Народники сочувствовали бедствиям народа, но не видели в нем никакой исторической самодеятельности. Для них народные массы представляли собой, по выражению Г.В. Плеханова, нечто вроде бесконечного количества нулей; эти нули могли превратиться в положительную величину лишь тогда, когда во главе них становилась критически мыслящая единица, герой. Типична в этом отношении позиция немецкого философа Ф.Ницше. Он писал, что народ – «бесформенный материал, из которого творят, простой камень, который нуждается в резчике». Фантазия Ницше рисовала образ сверхчеловека, героя, стоящего «по ту сторону добра и зла», попирающего мораль большинства. Главный принцип и движущий мотив деятельности такой личности – это воля к власти. Ради этого все возможно, все позволено, все средства хороши, все оправданно.

Американский публицист С.Сульцбергер в книге «Свечей длинный ряд» пишет: «Величайший урок, который я усвоил, состоит в том, что вопреки марксистской вере в объективные закономерности именно человек воздействует на историю своей волей... Гигант может делать историю, а того, кто воображает себя гигантом, история уничтожает».

С точки зрения теории элиты народ представляет собой разрушительную, отрицательную силу. Носителем творческого, позитивного начала выступает элита, состоящая из наиболее одаренной части данного народа, нации, расы.

Американский социолог Р.Страус-Хюпе в книге «Зона безразличия» пишет, что масса не мыслит, она должна подчиняться и повиноваться власти и руководству власти. Другой американский социолог – Э.Чиной настаивает на том, что «в каждом обществе одни люди определяются как высшие, другие – как низшие... Повсюду одни управляют, а другие подчиняются, хотя последние могут обладать различной степенью влияния или контроля над правительствами. Эти контрасты между высшими и низшими, богатыми и бедными, могущественными и бессильными суть социальной стратификации». Это деление общества на высших и низших, управляющих и управляемых Э.Чиной считает вечным законом социального бытия, усматривая его источник в различии природных способностей людей.

Принципиально иное решение проблемы предлагается марксизмом. Исходя из материалистического понимания общества, следует вывод, что решающая роль в социальном развитии принадлежит народным массам, но при этом не отрицается и роль выдающихся личностей. Не буду останавливаться на изложении марксистской концепции. Ее положения широко известны. Хочу лишь привести размышления Г.В. Плеханова о двух условиях, наличие которых позволяет выдающейся личности оказывать большое влияние на общественно-политическое, научно-техническое и художественное развитие общества.

Во-первых, талант должен сделать данного человека более других соответствующим общественным потребностям данной эпохи. «Великий человек – герой, – писал Г.В. Плеханов.– Не в том смысле герой, что он будто бы может остановить или изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является сознательным и свободным выражением этого необходимого и бессознательного хода».

Это субъективное по своей природе условие может быть правильно понято только в контексте со следующими комментариями. Нередко, предупреждает Г.В. Плеханов, при рассмотрении исторического процесса возникает ошибка «оптического обмана»: как правило, в обществе всегда есть целая плеяда выдающихся личностей, способных стать во главе движения либо удовлетворить какую-то духовную потребность. Но поскольку лидер требуется только один и научное открытие дважды повторять тоже ни к чему, то на авансцене истории оказывается какая-то одна личность, остальные отходят на задний план, в результате создается впечатление об уникальности и незаменимости данной личности. К тому же эта личность, затмившая собой все остальные, далеко не всегда оказывается наиболее выдающейся. История знает, скажем, немало бездарных полководцев и посредственных политических деятелей, волею случайных (по отношению к исторической закономерности) обстоятельств всплывших на поверхность общественной жизни. К.Маркс в свое время убедительно показал это на примере ничтожества Луи Наполеона – «племянника своего дяди». Но в подобных случаях за такими деятелями стоят определенные классовые, социальные слои, которым они «удобны», пускай даже в ущерб прогрессу.

Во-вторых, существующий общественный строй не должен пре­граждать дорогу личности с ее способностями. Если бы старые, феодальные порядки во Франции продержались лишних семьдесят лет, то тогда не могли бы проявиться военные таланты у целой группы людей во главе с Наполеоном Бонапартом, которые были в прошлом актерами, наборщиками, парикмахерами, красильщиками, юристами и т.д. И вот здесь-то можно говорить еще об одном «оптическом обмане». Когда та или иная выдающаяся личность оказывается на авансцене исторических событий, зачастую она заслоняет собой не только другие личности, но и те массовые «общественные силы, которые ее выдвинули и поддерживают, благодаря которым и во имя которых она может вершить свои дела. Так рождается «культ личности».

Таким образом, перед нами два противоположных варианта решения одной проблемы. Думаю, что ни один из них не является безусловным. Истина может быть обнаружена где-то посередине. Если говорить о народе, то это особая социальная общность, качественная специфика которой определяется рядом черт (общая историческая судьба, общая идея и общая историческая перспектива). Конечно, народные массы – главная производительная сила общества и движущая сила истории, ее творец, хранитель и ретранслятор языка, традиций, культуры. Жизнь общества, развитие его – это жизнь и развитие народа. И в историческом процессе народные массы играют тем более значительную роль, чем больше и основательнее превращаются они из толпы в силу сознательную и организованную, в совокупность личностей, способных к самостоятельному критическому мышлению и ответственному принятию решений. Думаю, что такая качественная характеристика народа – утопический идеал. По крайней мере, в исторической ретроспективе и современном обществе по своим социально-психологическим, интеллектуальным признакам подавляющее большинство населения разных стран, в упомянутом контексте, вряд ли правомерно идентифицировать как народ. Их поведение и действия мотивируются скорее психо-эмоциональными факторами, нежели интеллектом. Если в прошлые века народные массы вполне можно было характеризовать как необразованную, непросвещенную часть населения, то в современных условиях такой подход к определению народа вряд ли правомерен. Сегодня любой человек, независимо от социального происхождения и положения, получает доступ к образованию, информации, знаниям, имеет возможность развивать свои интеллектуальные способности, профессиональные навыки и т.д., то есть формировать себя как личность мыслящую, знающую и ответственную.

Казалось бы, это дает основания говорить о трансформации толпы в народ. Но в действительности, если этот переход и происходит, то результаты его едва заметны. Причина этого кроется в том, что сознание народа находится под постоянным идеологическим манипулированием. Средства массовой информации формируют тип личности с заранее заданными политико-идеологическими ориентациями, предпочтениями, и тем самым создают модели стандартного, стереотипного поведения. Подтверждением этому являются крупномасштабные политические акции, осуществляемые сверху, выборы президентов и депутатов, народные референдумы и т.д. Как правило, они поддерживаются населением и получают одобрение, хотя очевидно, что реализация того или иного политического курса чревата отрицательными последствиями. Но народ голосует «За».

В современных условиях, пожалуй, как никогда раньше нельзя всерьез полагаться на мнение народа, который далеко не всегда прав в выборе решений. Об этом свидетельствует не только трагическая судьба Христа, но и весь исторический опыт. Не исключением является и нынешняя ситуация. Это обстоятельство имеет свое объяснение. Народное сознание представляет собой сознание обыденное, или повседневное. И для него характерно чувственно-эмоциональное отражение действительности, рациональные элементы в нем не преобладают. Они, если и представлены, то не упорядочены и не систематизированы, а спонтанны. Сознание способно увидеть только то, что лежит на поверхности, но определить действительную сущность происходящего события оно не в состоянии. «Народ не стареет и не умнеет, народ остается всегда ребенком», – метко заметил И.Гете. Если это так, то есть ли основания обращаться к мнению народа-ребенка, особенно при принятии важных политических документов, например, конституции, или при определении стратегических политических курсов? Ведь ясно, что это серьезные решения, обсуждение которых требует не только профессиональных знаний, но и высокого уровня мировоззренческой культуры, развитой интуиции и мудрости. Народ же высказывает свою волю не по поводу содержания того или иного документа, а в своем мнении выражает поддержку того решения, которое получило максимальное идеологическое обеспечение. В этом обнаруживается один из существенных недостатков демократических выборов, когда люди выбирают не «живого» кандидата, а образ, созданный средствами массовой информации.

На уровне обыденного сознания народ не в состоянии осознать и свои социальные интересы. Категория «интересы народа» используется как завуалированная форма интересов тех социальных групп, которые в данный момент обладают реальной властью. Кстати, использование категории «ин­тересы народа» характерно для правительств всех времен и народов. Ни одно из них открыто не провозглашало, что защищает интересы господствующих, элитарных сил. Не исключение составляло и так называемое социалистическое общенародное государство, по отношению к которому вполне приемлема критика Лениным теории народного государства.

Как в свое время утверждали классики марксизма, «всеобщее вообще является иллюзорной формой всеобщности», и пока существует государство, будет и иллюзия всеобщих интересов. Благодаря противоречию между частным и общим интересом последний, в виде государства, принимает самостоятельную форму, оторванную от действительных – как отдельных, так и совместных интересов, и вместе с тем форму иллюзорной общности... «Отсюда следует, далее, что каждый стремящийся к господству класс, – даже если его господство обусловливает, как это имеет место у пролетариата, уничтожение всей старой общественной формы и господства вообще, – должен, прежде всего, завоевать себе политическую власть для того, чтобы этот класс, в свою очередь, мог представить свой интерес как всеобщий».

Размышляя о народных массах как о главном субъекте истории, хочу обратить внимание на следующее обстоятельство. Общественное развитие, история – это процесс реализации социальных действий. Любое социальное действие предусматривает необходимость определения цели, действия, способов и средств его достижения, прогнозирование конечного результата. Если исходить из качественной специфики сознания народа, то очевидно, что его функция будет состоять в практическом осуществлении уже спроектированных целей и задач. Так всегда в истории осуществлялись социальные трансформации. Сформулированные отдельными личностями идеи становились материальной силой, если они овладевали массой.

Важно подчеркнуть, что идея-цель уже родилась, она реально существовала, а затем с помощью народа воплощалась в жизнь. Роль народа в этом процессе огромна, но, тем не менее, – не первостепенна. Первенство здесь принадлежит идее.

Любые исторические трансформации начинались с возникновения идеи. Так случилось и с социалистической революцией в России. Вначале была создана теория, центральным звеном которой стала идея пролетариата как субъекта социалистической революции и общественного прогресса. Данный вывод Маркса, пожалуй, стал основой дальнейшей мифотворческой деятельности в теории и политике. Мифоутопичность самой идеи обнаруживается в противоречивости рассуждений К.Маркса. Так, в ранних своих работах, анализируя качественное состояние пролетариата, исходя из экономических отношений капитализма, Маркс справедливо рассматривает его как продукт разложения буржуазного строя, понимая, что действительный смысл уничтожения частной собственности будет иметь место тогда, когда оно совершится духовно развитым, цивилизованным пролетариатом. А в первом томе «Капитала» Маркс уже связывает социалистическую революцию с обнищанием и пауперизацией большинства рабочего класса. «Маркс, – писал Э.Бернштейн, – излагает теорию переворота, в которой говорится не о силе и зрелости пролетариата, а о его вырождении и рабстве.

Противоречие между учением о социализме и учением о субъекте социалистической революции было отмечено П.Струве: «Свое эмпирическое основание «теория крушений» нашла у Маркса в учении о естественно-необходимом обнищании народных масс с течением капиталистического развития... И если бы это учение было правильно, его правильность была бы только доказательством против возможности социализма. Само высвобождение пролетариата и прогресс культуры, таким образом, против возможности марксовского социализма».

Как показала практика, пророком оказался П.Струве, а отнюдь не Маркс. Его же идеи провоцировали реализацию самых агрессивных инстинктов людей, обозленных и обездоленных, жаждущих мести и разрушения, а не созидания. Тем более странной представляется логика Маркса, что исторический опыт уже продемонстрировал силы агрессии в социальном действии. И тот же Маркс писал, что «весь французский терроризм был не чем иным, как плебейским способом разделаться с врагами буржуазии, с абсолютизмом, феодализмом, мещанством». В.Ленин еще в 1905 г. призывал «разделаться с царизмом по-якобински, или, если хотите, по-плебейски». Апогеем утопизма учения о субъекте революционного переустройства общества был вывод о необходимости диктатуры пролетариата. Еще в 20-е годы XX столетия С.Франк в связи с этим отмечал, что причины крушений наших мечтаний заключаются не только в ошибочности самого плана спасения, а «прежде всего в не­пригодности самого человеческого материала «спасителей» (будь то вожди движения, или уверовавшие в них народные массы, принявшиеся осуществлять воображаемую правду и истреблять зло); эти «спасители», как мы теперь видим, безмерно преувеличивали в своей слепой ненависти зло прошлого, зло всей эмпирической, уже осуществленной окружавшей их жизни, и столь же безмерно преувеличивали в слепой гордыне свои собственные умственные и нравственные силы; да и сама ошибочность намеченного ими плана спасения проистекала в конечном счете из этой нравственной их слепоты. Гордые спасители мира, противопоставлявшие себя и свои стремления как высшее разумное и благое начало злу и хаосу всей реальной жизни, оказались сами проявлением и продуктом – и притом одним из худших – этой самой злой и хаотичной русской действительности; все накопившееся в русской жизни зло, ненависть и не­внимание к людям, горечь обиды, легкомыслие и нравственная распущенность, невежество и легковерие, дух отвратительного самодурства, неуважение к праву и правде – оказались именно в них самих, мнивших себя высшими, как бы из иного мира пришедшими спасителями России от зла и страданий».

Таким образом, если принять тезис о решающей роли народных масс в социальном развитии, то тот плачевный и трагический результат, к которому сегодня пришло человечество, окажется вполне закономерным. Что можно ожидать от субъекта истории, в потенциях которого превалируют чувства, эмоции, инстинкты, спонтанность, хаотичность, непредсказуемость? Думаю, что история не состоялась бы, если бы дело обстояло таким образом.

Становление человеческого общества начинается с появления самосознания. Самоидентификация, вычленение «я» среди предметов окружающей среды и себе подобных существ – это первое прозрение духа положило начало становлению человеческого бытия как осознаваемого и осмысленного существования. Уже в первобытные времена особенность человеческого стада заключалась в том, что жизнь его членов осуществлялась не только под воздействием инстинктов, но и под влиянием осознанных потребностей и интересов. И хотя в те далекие времена приоритетная роль, несомненно, принадлежала коллективу, тем не менее, постепенно выкристаллизовывалось понимание важности и значимости отдельных, выдающихся представителей рода, племени. Вожди, жрецы, которые превосходили сородичей силой, ловкостью, мудростью, превращались в общепризнанных авторитетов, обеспечивающих функции управления сообществом, поддержания внутренней стабильности и порядка, определения стратегических ориентаций и тактических действий. Объективная необходимость в формировании этой страты обусловливалась жизненно-практическими потребностями, прежде всего теми, которые обеспечивали самовыживаемость и самосохранение сообщества. Появление вождей, жрецов было востребовано практическими потребностями коллективной организации жизни.

С усложнением общественной организации, возникновением государства роль и значение личности в истории возрастает. Как никогда в истории велика роль личности в современных условиях развертывания глобализационных процессов, когда от действия одной или нескольких личностей зависят целые регионы и даже мировое сообщество. Конечно, в первую очередь это относится к представителям политической элиты. Поэтому и требования к ней должны предъявляться максимально высокие. Известно, что самое высокое искусство – это искусство управлять людьми, особенно государствами. Здесь недопустимо дилетантство и непрофессионализм. «Новичок в политике, – писал К.Маркс, – как и новичок в естественных науках, подобен живописцу, знающему только две краски, белую и черную, или, если угодно, черно-белую и красную».

История и современность изобилуют примерами политических лидеров, для которых погоня за высоким местом, желание служить народу только при условии власти над ним, нежелание оставить уже захваченную должность, уступить другому опьяняющий кубок власти, корыстолюбие и безответственность были доминирующими принципами деятельности. Но цена величия, его атрибут – не власть. По мысли У.Черчиля, «цена величия – ответственность». И именно ответственность перед людьми и совестью, перед прошлыми и будущими поколениями является необходимым качеством политического лидера. На мой взгляд, действия политических лидеров должны базироваться на триаде: знание – гуманизм – действие, а необходимым условием их деятельности должна стать личная социальная и нравственная ответственность за принимаемые решения и выдвигаемые идеи, а также за конечные результаты.

Следует учитывать и некоторые психоэмоциональные характеристики личности. Как говорил И.Гете, «великий человек – всего лишь человек». Каждая личность – это человек с присущими только ему сугубо индивидуальными особенностями мышления и психики, мировосприятиями, поведенческими реакциями и т.д. Многое в деятельности личности зависит от типа нервной системы. В этом плане интересными являются научные исследования, посвященные изучению влияния темперамента на деятельность исторических личностей. Представляется целесообразным еще раз обратиться к общеизвестным истинам.

Многим знакомо научное разделение людей на сангвиников, холериков, флегматиков и меланхоликов. Сангвиники – это люди с сильной уравновешенной нервной системой, надежные и стабильные в любой жизненной ситуации, рассудительные и последовательные, склонные смотреть на события и ситуации жизненного пути с достаточно высокой степенью оптимизма и надежды. У таких людей левое полушарие доминирует над правым «чуть-чуть».

Холерики – люди с сильной, но неуравновешенной нервной системой, порывистые, экспансивные, часто непоследовательные в своих намерениях и поступках, в равной мере готовые на подвиг и безрассудство; у них доминирует левое полушарие.

Флегматики – умницы, «трудяги», замечательные собеседники, умеющие слушать и сопереживать другим людям, личности с уравновешенной, но слабой нервной системой. В большинстве своем они относятся к категории «мрачных пессимистов», у которых превалирует активность правого полушария.

И, наконец, меланхолики – люди со слабой, неустойчивой нервной системой, пессимисты по жизни и судьбе, склонные комплексовать по любому поводу, поступать вопреки здравому смыслу, мнительные и импульсивные. Это яркие представители человечества с доминирующим влиянием правого полушария.

Кажется, все просто и понятно, каждого можно легко «расставить по полочкам» и успокоиться. Но в том-то и особенность человеческого мозга, что каждое из его полушарий представляет собой самостоятельную бесконечность! Эта бесконечность выражается в том, что наружная и внутренняя поверхности полушарий мозга соединены между собой наподобие «ленты Мебиуса» и, фактически, образуют бесконечную сферическую поверхность с очень сложной пространственно-временной организацией. При этом «наружная» поверхность коры мозга обеспечивает реализацию функций так называемого «холодного ума» – расчет, логика, последовательность. «Внутренней» поверхности коры мозга отводится роль «горячего ума» – порыв, экспрессия, чувственность. Но мы хорошо знаем, что «у кольца – начала нет и нет конца», тем более у «ленты Мебиуса». Такие понятия, как верх – низ, наружный – внутренний здесь весьма условны и могут отражать лишь «привычно-удобные» житейские образы, а не сущность самого явления.

Функционально значимыми в коре мозга являются лишь так называемые проекционные зоны, куда поступают адаптированные сигналы от всех рецепторов и систем организма, да «очаги активности», где происходит непрерывный анализ всей поступившей информации и вырабатывается стратегия и тактика поведения живого существа как в каждый конкретный момент времени, так и на перспективу.

Именно в этом и заключается непостижимость человеческой мысли – при совершенно одинаковых начальных условиях зарождаются идеи или намерения с катастрофически непредсказуемым конечным результатом их реализации или воплощения. Основная идея при этом сводится к возможности эксплуатации момента ограниченности функциональных проявлений мозговой деятельности человека. Вследствие этого можно анализировать и использовать в качестве базовой не безграничную палитру возможных реакций и поступков человека, а лишь жесткую, точно прогнозируемую четырехкомпонентную модель. Именно левое и правое полушария с их «наружными» и «внутренними» функциональными поверхностями и являются искомыми моделями.

Для этого достаточно учесть всего несколько факторов – тип нервной системы, способ изложения мыслей и знак зодиака по Западному гороскопу. Никакой мистики или секрета здесь нет, достаточно знать хотя бы общее распределение функций между левым и правым полушариями головного мозга человека. Левое полушарие «курирует» логические функции мышления, четкую аналитическую речь, быстрый счет, долгосрочную память и аналогичные функции. Правое полушарие «отвечает» за восприятие пространства, цвета, звука, образной речи, кратковременную память, интуицию, реакцию на «новизну», эмоции и тому подобные факторы. При этом оно все время находится словно бы в состоянии «неуверенности», беспрерывно сверяя и согласовывая свою деятельность с «авторитетным мнением» левого полушария.

Модель №1. Люди с преимущественной активностью левой внутренней поверхности коры больших полушарий головного мозга:

при внешней немногословности и сдержанности – очень деятельно, легко переходят от размеренной жизни к насыщенной активными преобразующими действиями. Целеустремленные и настойчивые, умеют концентрировать свои силы для решающего удара. Трезво оценивая возможности противника, способны определить оптимальный срок для успешного противостояния. Как правило, не торопятся в достижении своих целей немедленной и любой ценой, им ближе и комфортнее ситуация, при которой можно заранее обеспечить себе пути отхода либо надежные тылы для удержания достигнутого. Такие личности достаточно упрямы, скрытны и циничны, но, вместе с тем, бывают скромны и даже застенчивы в среде близких по духу или по родственными связям людей. Когда того требует ситуация или долг, могут быть убедительными ораторами и лидерами масс. Часто они весьма консервативны в своих привязанностях, привычках, вкусах, одежде и т.д.

Модель №2. Люди с преимущественной активностью левой наружной поверхности коры больших полушарий головного мозга:

– отличные логики, дорожащие конкретностью фактов и точностью характеристик. Рациональные по своей природе, они всячески избегают неоднозначных и нештатных ситуаций, предпочитая конкретную задачу многословным инструкциям и объяснениям. Достаточно хорошо оценивают свои возможности и весьма критически относятся к замечаниям в свой адрес, практически не признают собственных ошибок. Определив конкретную цель, тут же выбирают оптимальные пути и способы ее достижения, не отвлекаясь на эмоции и сантименты. Основным недостатком их является то, что они совершенно теряются перед непредвиденными обстоятельствами и долго «приходят в себя» после неудач. О таких людях говорят: «Они великолепны в успехе и жалки в поражении!»

Модель №3. Люди с преимущественной активностью правой внутренней поверхности коры больших полушарий головного мозга:

– эмоциональные и непредсказуемые в своих подступах, не хотят и не умеют контролировать чувства, руководствуясь в своих действиях скорее интуицией, чувством момента, чем хладнокровным расчетом. Точно так же как сами выплескивают свои эмоции, они доступны для эмоций окружающих и могут быстро переходить от восторга к унынию, и наоборот. Для них в порядке вещей вспылить в общем-то безобидной ситуации или разрыдаться при большом стечении людей. Они стремятся очаровывать окружающих и просто физически нуждаются в любви по отношению к себе. Часто талантливы в искусстве диалога, они могут увлечь людей своим страстным эмоциональным, порывистым выступлением, но это идет не столько от искренности и открытости их души, сколько от ситуации и момента, своеобразной игры в «обольщение толпы». Они умеют облечь самые сложные идеи в простые и доступные пониманию большинства слова, умело превращая брожения в настроении масс в удачный лозунг момента. Способны увлечь людей как на подвиг, так и на преступление, получая огромное эмоциональное удовольствие от самого процесса своего самовыражения в форме «управления толпой», даже если эта «толпа» состоит из двух человек.

Модель №4. Люди с преимущественной активностью правой наружной поверхностью коры больших полушарий головного мозга:

– аналитики, глубоко понимающие как ситуацию момента, так и стратегию ее развития по времени и в конкретных условиях. Творцы оригинальных идей, они мало считаются с мнением окружающих, считая, что «видят» ситуацию намного дальше тех, кто способен лишь «слышать» уже начавшие развиваться события. Способны вести многоуровневые интриги с заданным конечным результатом, манипулируя как своими противниками, так и друзьями словно «пешками» в сложной «шахматной» комбинации. Они не обращают внимания на неизбежные жертвы своей политики, предпочитая незаметный, тайный путь к победе вместо открытого, прямого наступления. Постоянно балансируют на грани рационального и авантюрного, проводя незримую изнурительную борьбу со своими скрытыми страстями и амбициями в достижении той реальной и необходимой цели, которая, собственно, и может обеспечить насыщение этих чувств.

Вот такие мы есть, так воспринимаем мир, но желаем от него каждый что-то свое. Сокровищница Природы, создавшая такое чудо жизни, как человек мыслящий, пока не спешит раскрывать все свои тайны. Поэтому к их постижению каждый из нас выбирает свой собственный путь. Чтобы меньше на этом пути совершать ошибок, прислушаться к опыту и советам других, уже прошедших по этому пути.

Но это все теоретические рассуждения. Гораздо интереснее сравнить прогнозируемую на их основе ситуацию с ее конкретным воплощением в реальной жизни на примере ярких личностей, оставивших в Истории заметный след. Остановимся на известных исторических фактах.

Начнем с русского царя Петра І, яркого представителя «левого внутриполушарного типа» (модель № 1). Сильный, деятель, лидер, целеустремленный и настойчивый в достижении своей цели, не останавливающийся перед жестокостью и насилием в проведении своей политики, создавший величие и славу Отечества, он не был гуманистом и миротворцем. Выстроивший на костях и крови множества своих соплеменников «Северную Пальмиру» – Санкт-Петербург, он, тем не менее, остался в памяти потомков Героем, но не Злодеем.

Точно так же и Иосиф Сталин, фактический творец величайшей Империи ХХ века, был типичным представителем этой модели. Диктатор, деспот, тиран, превративший шестую часть планеты в концентрационный лагерь, на слезах, поте и крови людей возводивший в равной мере величественные, как вечные пирамиды, и бессмысленные, как зыбучие барханы, «гиганты пятилеток» – начиная Беломор-каналом, колхозами и заканчивая лесоповалом в тайге и освоением тундры. Он тоже остался в памяти многих людей, им же угнетаемых, благодетелем и Отцом народов. Каким же огромным психо-эмоциональным «оптимистичным потенциалом» нужно было обладать, чтобы, одев однажды маску личной скромности и даже отшельничества, не торопясь, последовательно, безжалостно и цинично выстроить себе такой пьедестал! «Внутриполушарному типу» (модель №3), представляющего собой умного, яростного, инициативного и беспощадного политика-трибуна, несмотря на все это, просто не было ни малейшего шанса победить на «длинной исторической дистанции» своего политического визави. Его образ стал всего лишь «маской», прикрываясь которой, властвовал «оптимист Коба».

Тот же Иосиф Сталин, но уже на «короткой исторической дистанции», за счет «полушарного оптимизма» в почти безнадежной трагедии войны своим упрямством, цинизмом идей и поступков «обыграл» очередных союзников-противников по ситуации – президента Соединенных Штатов Америки Франклина Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля. Оба они представляли собой лидеров с «правым наружнополушарным типом» (модель №4). Их психо-эмоциональная открытость, искренность и некоторая мнительность, приносящая им успех в сложной, трудной, но мирной обстановке, позволяющей прогнозировать и в необходимой степени контролировать развитие событий, сделала их уязвимыми в этом противостоянии личностей в экстремальной ситуации. Но даже когда они «проигрывали», то достойно, и остались в Истории как созидающие Личности.

Еще два европейских лидера – Наполеон Бонапарт и Адольф Гитлер, представители «правого внутриполушарного типа» (модель №3), – «халифы на час», способные увлечь и создать, но не способные удержать и сохранить. Азартные игроки, они щедро расплачивались чужим горем и кровью за собственные ошибки, неудачи и политический азарт. Оставили о себе недобрую историческую память как смутьяны и разрушители.

Другой политический дуэт – Никита Хрущев и Джон Кеннеди. Первый секретарь Коммунистической партии Советского Союза – представитель «правого наружнополушарного типа» (модель №4) и президент Соединенных Штатов Америки – «левого внитриполушарного типа» (модель №1). Карибский кризис в 1962 г. лишь потому не закончился ядерной катастрофой, что Джон Кеннеди был намного более глубоким и дальновидным политиком, чем его оппонент. И хотя Кеннеди угрожал «нажать на красную кнопку», по ситуации, по психо-эмоциональному статусу ближе к такому поступку был Н.Хрущев. Американский президент просто психологически переиграл российского лидера. Когда последний уже был близок к «политической истерике», Кеннеди чуть ослабил нажим и добился своей цели – русские убрали ракеты с атомными зарядами с острова Куба у самых берегов Америки. Сам же Хрущев «гасил» эмоции, стуча каблуком ботинка по трибуне ООН и угрожая миру «кузькиной матерью». Поэтому первый остался в памяти истории Лидером, а второй – «занятным Парнем».

Китаец Мао Цзе-дун – «левый наружнополушарный тип» (модель №2). С оптимизмом и уверенностью включился в борьбу за власть и с помощью «старшего брата» – СССР получил ее. Нарисовал для себя «логически безупречную» схему прямого перехода от феодализма к коммунизму и стал последовательно претворять ее в жизнь. Он не обращал внимания на такие «мелочи», как десяток – другой миллионов человеческих жизней, нищета и голод миллиардной страны и другие «частности». Для лидеров с левосторонней «полушарной ориентацией» очень характерен этакий размах и «громадье» в масштабах идей и необходимых для их реализации массах человеческих жертв. Помните, у Иосифа Сталина был афоризм: «Смерь одного человека – это горе, а смерть миллиона – это всего лишь статистика». Или другое выражение: «Нет человека – нет проблемы!» Любил он это слово – миллион, его трудно представить и конкретизировать, почти как бесконечность.

У Мао Цзе-дуна был свой подход: «Большая стройка – большие потери!», или «Большая идея требует больших жертв». Конечно, не так красиво и афористично, как у нашего «старшего брата», но тоже впечатляет. В памяти Истории он остался как «Великий кормчий» культурной революции. Однако посеянные им семена возрождения, славы и могущества Великого Китая, к удивлению всего мира, выпестовал и вырастил его политический противник Дэн Сяопин. Принадлежащий к «левому внутриполушарному типу» (модель №1), он, оставаясь в тени, уверенной жесткой рукой вел страну к процветанию. Точно выбирая момент для атаки, проведения реформ и преобразований, незримо руководил всеми главными процессами в стране. Внешне скромный и непритязательный, он таким и ушел из жизни, завещав сжечь свое тело и развеять прах над морем. История сохранила о нем память как о Великом китайце.

Фигурой, равной по масштабу Мао Цзе-дуну, но превосходящей его по мировой политической резонансности, выступает кубинец Фидель Кастро – яркий пример лидера «правого внутриполушарного типа» (модель №3). Суперэмоциональный политик, интуитивно выбиравший наиболее выигрышный ход в развивающихся событиях, он сумел сделать почти невозможное – создать свое, резко антагонистическое государство фактически «в тылу врага». Реально оценивая обстановку, он сумел сохранить свое завоевание, удачно балансируя на грани возможного и невозможного. Но у лидеров такого психико-функционального типа достаточно часто проявляется одна общая проблема – они остаются политически «бесплодными» и не оставляют заметного исторически значимого наследства.

Еще одна своеобразная личность ХХ столетия – иракский лидер Саддам Хусейн, относящийся к «левому внутриполушарному типу» (модель №1). Не обладая особым политическим даром, он терпеливо дожидался «в тени» удобного момента, устранил конкурентов и приступил к построению своего государства, предусмотрительно окружив себя 16-тысячной армией личных телохранителей. В ходе «строительства» пережил несколько таких социальных и политических потрясений и поражений, что человек с другим психо-функцио-нальным статусом давно бы не выдержал и сдался. И если бы не США, «темная ночь» над Ираком продолжалась бы до сих пор.

Леонид Брежнев – осторожный, вначале даже несколько закомплексованный человек, но четко представляющий, чего хочет он лично. Умеренный, неторопливый и добросовестный исполнитель заданной программы, «верный ленинец» и последовательный «строитель коммунизма», он успешно справился с кознями своих соратников. Те планировали просто «разыграть его карту» в борьбе с Хрущевым, а затем, если не получится – выставить главным злодеем, а если повезет – отправить «на заслуженный отдых». Но, победив, Брежнев не стал мстить недоброжелателям, никого из них не уничтожил, а многим даже оставил право на кремлевские блага. Он последовательно проводил свою политику до тех пор, пока не убедился, что строит «воздушные замки». После этого психологически сдался, перестал к чему-либо стремиться и отдался «на волю волн», плывя по течению жизни, что очень естественно и даже характерно для людей данного психо-функционального склада. Достаточно мягкий и покладистый в личной жизни и в общении с окружающими, он практически не нажил себе смертельных врагов в обществе и политике, оставшись в памяти Истории просто «Хорошим Парнем».

Иное дело Юрий Андропов – умный, цепкий, прагматичный, дальнозоркий политик и стратег, он способен был сохранить Империю до окончания текущего витка Истории. Яркий представитель «левого внутриполушарного типа» (модель №1), этот человек умел и мог создавать прочный фундамент для своих устремлений и целей. Лидерам с такой психо-функциональной организацией мозга, как у Андропова, никто не нужен. У них не бывает искренних друзей или наставников, какое-то время они способны плодотворно сотрудничать, но для них это всего лишь эпизод в цепи событий, посвященных борьбе исключительно за свои идеалы и ценности. Внешне непритязательный к почестям и славе, Андропов мог достичь многого, но не успел из-за болезни почек, положившей конец его перспективной карьере мирового лидера. В памяти Истории остался как «Мистер «Х» – загадочный, непонятный, внушающий одновременно уважение и страх.

Михаил Горбачев – последний Генеральный секретарь Компартии СССР и первый Президент уже становящейся фантомом державы. По своей психо-функциональной ориентации принадлежал к «правому наружно-полушарному типу» (модель №4) и во многом случайно стал лидером страны именно на этапе ее де-стабилизации. Далеко не энциклопедист и не трибун, он удачно воспользовался конъюнктурой момента и выиграл благодаря декларации оригинальных только на первый взгляд и экзотических по своей сути новаций. Являющийся «стратегом» лишь в масштабах своего кабинета, он сам до конца не понимал природы тех явлений, которых, как загадочных джиннов, бездумно выпускал из различных «бутылок». Перестройка, рыночная экономика социализма, федеральное самовыражение, капитализм с человеческим лицом и тому подобные «монстры», существование которых просто невозможно в силу объективных законов развития общества – экономических, социальных, политических и даже моральных. Ведь категории добра и зла далеко не равнозначны для каждого из людей. Каждый представляет рай по-своему, а в обществе разъединенных людей правым оказывается тот, кто сильнее.

Политический пессимист в силу своей «правополушарной» ориентации, Горбачев постоянно чувствовал внутренний дискомфорт в лабиринте своих социальных преобразований и воображаемых моделей. Ему просто физически необходимо было по кому-то «сверяться», «ориентироваться», получать эмоциональное одобрение своих планов или даже их программную заданность. Как нельзя лучше подошла для этой роли его супруга Раиса Максимовна, принадлежащая к «левому полушарному типу» (модель №2). Женщина с гипертрофированным чувством собственной значимости и психо-функцио-нальной ориентацией лидера, она очень скоро психически подавила своего супруга и в дальнейшем все чаще заменяла его при принятии ответственных решений. На самом деле «тандем» этих двух людей, «разнополушарных» по психо-функциональной направленности, ни при каких условиях не гарантировал им не только победу в гонке, но и вообще в достижении финиша.

Таким образом, приведенные примеры свидетельствуют о том, что эффективность деятельности исторических личностей во многом обусловлена индивидуальным типом их нервной системы. «Не бывало великого ума без примеси безумия», – писал еще в начале нашей эры римский философ-стоик Сенека. Думаю, что важность этого фактора не может не учитываться при выборе политических лидеров.

Вожди и массы, лидеры и народ – это одно единое, неразрывное целое. «Человек – это всегда множество людей». Личность – это конкретный представитель определенного класса, нации, социальной группы. Она рождается в социальной среде и несет на себе отпечаток воздействия этой среды. Народ и личность соотносятся как общее и особенное, целое и часть. Поэтому народ и историческая личность взаимообусловливают и взаимодополняют друг друга. В этом смысле исторический процесс предстает как результат реализации их диалектически связанных, функционирующих в единстве потенций. Огромная мудрость содержится в изречении: каждый народ имеет того правителя, которого он заслуживает.

Элитарные силы и народные массы, вожди и народ – это одна из объективных закономерностей функционирования общества. В ней выражается необходимость жизненно-практического обеспечения существования и развития общества. Кроме того, она отражает психоментальную специфику «верхов» и «низов». Особенность массового сознания состоит в стремлении масс двигаться в направлении цезаря. Как писал Ж.Сорель в книге «Размышления о насилии», «в случае их совпадения с идеями вождя создается благоприятная почва для реализации программы гениев. Бессилие масс в их собственных стремлениях, направленных на улучшение положения (они имеют самые наивные и смутные представления о способах и средствах, которые могли бы служить изменению ситуации), привело к формированию устойчивого психологического стереотипа (исторически трансформировавшегося в бессознательный архетип), суть которого в том, что дефицит возможностей масс заменялся верой в возможности гениев, вождей».

Я придерживаюсь точки зрения, согласно которой сущность человека наиболее явно выражается в его духовной ипостаси, в способности мыслить и осознавать мысль, рефлексировать процесс мышления. Человек – это существо, которое не только мыслит, чувствует, переживает, но и знает, что он мыслит, чувствует и т.д. Другими словами, человек изначально наделен способностью к духовной деятельности, осознаваемому бытию. Но реализация этой способности возможна только в социальной среде. Поэтому каждый новый этап саморазвития общества – это этап социодуховной эволюции самого Человека, в сознании которого отражаются не только новые проблемы его бытия, но и новые возможности их духовного постижения и разрешения.

В этом отношении постановка современных проблем и их осмысление с точки зрения потенциальных способностей субъектов исторического действия, их реальных возможностей в преобразовании социальной действительности и роли в истории есть неоспоримое свидетельство того, что человеческий дух постепенно, но уверенно развивается и совершенствуется. Решая проблемы, человек творит историю. И творит ее по собственному образу и подобию. Другими словами, по образу и подобию того, как он мыслит, понимает и видит мир. Из этого можно сделать вывод, что история – это материализация человеческого духа, его воплощение в различных формах бытия: экономической, политической, социальной, культурной и т.д.

В процессе общественного развития функции исторической личности и народных масс различны, но их роли не равнозначны, а равновелики. И если, как писал немецкий писатель и драматург Х.Ф.Геббель, «великие люди – это оглавление книги человечества», то народные массы – ее содержание. И только их взаимное сотворчество, основанное на гуманистических принципах и пронизанное духом личной и социальной ответственности, может обеспечить обществу реальную историческую перспективу.

ДУХОВНЫЙ КРИЗИС

После Бога вечно только Слово.

Мы живем в переходный период. А переломные стадии в развитии общества страшны не столько экономическими, политическими и другими катаклизмами и катастрофами, сколько теми потрясениями, которые испытывает и переживает духовная сфера жизни, сознание общества. Как свидетельствует история, наиболее сильный удар переходных эпох всегда был направлен в самое сердце и душу народа. Требуя пересмотра и переориентации устоявшихся норм, правил, ценностей жизнедеятельности, он взрывал прежние убеждения и верования, мировоззренческие установки и смысл человеческого существования. Трагичность таких ситуаций сопряжена с процессами глубокой психологической ломки, противостоянием старых стереотипов мысли и необходимостью принятия новых. Сознание переходного периода справедливо называют «несчастным сознанием». Люди, лишенные твердой духовно-нравственной опоры, оказываются, образно говоря, брошенными в штормовое море: кто как может, так и выплывает, а те, кто не умеет плавать, идут ко дну…

Трагедия переходных периодов в истории всех народов всегда была сопряжена с демистификацией реальности, с тем, что действительность «сбрасывала» иллюзии, уничтожала украшающие и затуманивавшие завесы над жизнью и «являлась» человеку в своем неприглядном виде, непонятом и отчужденном от него. В этом смысле человеческая жизнь, можно сказать, – тяжелая опытная школа, длительный и мучительный предметный урок, демонстрирующий последовательное крушение идеалов, неуклонное разоблачение их иллюзорности и несостоятельности. Не в погоне за истиной, но, скорее, в погоне за ложью человечество истратило большую часть своих усилий, времени, сил.

Социальные реалии и общественные трансформации, развивающиеся на пространствах бывшего СССР, наиболее очевидное тому свидетельство. На протяжении одного века народ дважды стал свидетелем, как искаженное гримасой лицо истины, дьявольский лик действительности сорвали пелену призрачности и иллюзорности над фактическим содержанием общественных взаимоотношений и обнажили неприкрытый ужас жизни…

Как в 1917 году, так и в конце века народ оказался в ситуации, требующей мировоззренческого и исторического выбора. Сравнивая эти два события, следует отметить их удивительную схожесть по глобализму и масштабности целей, а также по способам и методам реализации. Исторический выбор, сделанный "старыми" и "новыми спасителями мира", был результатом "проектной логики", направленной на коренную перестройку, переделку всего общественного организма в соответствии с заранее заданной моделью (проектом, планом). Проект построения социализма провалился. Почему бы не поставить эксперимент по "переделке общества" по модели капитализма? Однако развитие общества – есть естественно-исторический, самоорганизующийся процесс, и, как явствует опыт прошлого, всяческие попытки кардинального изменения его направленности чреваты слишком трагическими последствиями.

Есть ли объективные основания для развития капитализма, пригоден ли для осуществления задуманного плана "человеческий материал" с точки зрения его материального, психологического, нравственного, духовного состояния? И если западное индустриальное общество является следствием длительной естественно-исторической эволюции, то возможно ли прийти к такому же результату ускоренными радикальными, административными решениями, навязываемыми "сверху"?

Отметим еще одну общую черту, объединяющую два переходных периода в истории нашей страны. Идеи социалистической революции и последней перестройки "проросли" в массовое сознание и трансформировались в материальную силу. Это оказалось возможным благодаря "встрече" народом предложенных ему идей и утопических иллюзий (справедливость, равенство, свобода, счастье). Но, пожалуй, самое главное обнаруживается в том, что не положительный идеал увлекал массы, а желание и стремление разрушить старый порядок!

Социализм увлек народные массы не своим положительным идеалом, а своей силой отталкивания от старого порядка, не тем, к чему он стремился, а тем, против чего он восставал. Учение о классовой борьбе... нашло себе почву в исконном мужицком чувстве вражды к "барам"; борьба против "капитализма" воспринималась и осуществлялась народными массами как уничтожение ненавистных господ... В социально-полити-ческом плане... народные массы стремились не к социализму, а просто к дележу буржуазного богатства, и социализм имел успех, потому что он своими политическими тенденциями давал идейную санкцию этому дележу. Вполне приемлема эта характеристика и для ситуации 80-х годов.

Итак, оба перестроечных проекта предполагали полное разрушение и уничтожение существующего. "Мы старый мир разрушим до основания, а затем...", – звучат слова известного пролетарского гимна. А теперь поставим вопрос: что реально означает установка на разрушение старого мира? Она, прежде всего, нацелена на деструкцию тех представлений о мире, обществе, человеке, которые функционируют в сознании людей и которые формируют их духовный облик. Человеческий мир – это мир осознаваемых сущностей. Это всегда проинтерпретированный, духовно освоенный мир. Поэтому любые материальные, социальные трансформации изначально предполагают изменения и коррекции в духовной сфере. Функциональная "первичность" сознания выступает в качестве важнейшего объективного закона развития общества. (В этом плане общественное бытие – космос, природа, общество и т.д. – зависят от общественного сознания, от духовных ориентаций и воли исторических существ).

Специфика переходных периодов состоит в том, что они обусловливают необходимость коррекции не отдельных представлений, идей, принципов и норм поведения и действий людей, а требуют кардинальной качественной духовной переориентации, изменения мировоззренческой парадигмы. Так, в нашей истории это требование было реализовано в переориентации сознания людей от религиозного к атеистическому мировоззрению. В современной ситуации происходит мучительный духовный процесс мировоззренческого самоопределения.

Духовная переориентация, становление новых принципов поведения и действия – процесс чрезвычайно сложный и длительный. Мое поколение – это люди, родившееся и выросшие при социализме. Наша "социализация" проходила в условиях тоталитарного идеологического воздействия, формировавшего коммунистическое мировоззрение. В соответствии с его идеями мы воспринимали мир, общество, свое место и роль в жизни страны, выстраивали собственные планы. С позиций сегодняшнего дня очевидна вся иллюзорность восприятия той социалистической действительности. Но важно другое: что сама система продуцировала и воспроизводила тип личности, ориентированный на внутреннее единство с обществом, на приоритет коллективных интересов. При этом идеологическое воздействие включало не только внедрение в массовое сознание политических стереотипов и социальных идеалов, но и базировалось на реальных успехах и достижениях страны. И этот так называемый "практический аргумент" был основой нашей веры в светлое будущее.

Поколение, рожденное после войны, получило в наследство страну развивающегося социализма. Мы были свидетелями масштабного возрождения из пепла ее городов и деревень, строительства заводов, фабрик, жилых домов, школ, больниц, домов культуры и т.д. Воспринимали электрическую лампочку, радиоточку как чудо. Мы видели, как растет благосостояние наших семей, радовались появившимся на столе сахару, маслу, белому хлебу, платьицам и костюмчикам, туфелькам и сапогам, игрушкам и книжкам, купленным в магазине. Страна набирала темпы, и все больше возможностей она предоставляла нам. Как само собой разумеющееся были занятия в кружках по интересам, в спортивных секциях, творческих коллективах художественной самодеятельности и т.д. И самое главное – мы чувствовали заботу о себе не только со стороны родителей, но и со стороны государства. Росли с уверенностью в благополучности и стабильности собственного будущего. И это обстоятельство было источником чувства внутреннего единения "я" и "страна", чувства глубокой и неразрывной связи и взаимозависимости индивидуальной судьбы и судьбы общества. Поэтому любые успехи и достижения общества воспринимались как индивидуально-личностные. На почве внутреннего единства формировались и культивировались соответствующие морально-нравственные принципы – взаимовыручка, взаимоподдержка, взаимопомощь. Мы были ориентированы на труд как средство достижения индивидуального и общественного благополучия.

Гордость за свою страну, любовь к Родине для нас были не идеологическими штампами. Эти чувства произростали из глубин сознания, из внутреннего усвоения и переживания реальной действительности. Мы были твердо убеждены в том, что Советский Союз – самая справедливая, самая прогрессивная, самая лучшая страна в мире, а мы – самые счастливые люди, потому что родились и живем в этой стране.

Конечно, духовный облик послевоенного поколения, нарисованный мною, не исчерпывался указанными чертами и не являлся однозначным. Но, тем не менее, приведенные характеристики отражают одну из существенных сторон функционирования социалистической системы до 70-х годов ХХ века. С середины 60-х годов духовно-психологическая ситуация в стране начала меняться, хотя экономические, социально-политические и идеологические механизмы продолжали работать в прежнем режиме.

Как и раньше, мы жили в атмосфере руководящей и направляющей роли Коммунистической партии, выполнения и перевыполнения пятилетних планов, нарастающих темпов научно-технического прогресса, повышения благосостояния советского народа и т.д. Но коммунизм, как реальное будущее советского народа, все более приобретал черты призрака и воспринимался как сказка, или иллюзия.

И достижения социалистического строительства начинали оцениваться уже не эйфорически однозначно. Этот период ознаменован тем, что массовое сознание "улавливало" и пока еще на чувственно-бессознательном уровне фиксировало несоответствие (в иных случаях противоречие) между действительной реальностью практического жизнесуществования и его духовно-идеологи-ческим отображением. В обыденном сознании рождалось сомнение в правильности и истинности идеологических и духовных интерпретаций общественного быта, то есть в правильности и справедливости осуществляемых КПСС как отдельных акций, так и в целом стратегии партии. Возрастало недоверие к КПСС и ее лидерам, партийным функционерам, государству. Идеологические "клапаны" перестали срабатывать и, более того, чем активнее пропагандировались преимущества социализма, его прогрессивность и т.д., тем больше в обыденном сознании возрастали настроения неприятия, недовольства, неодобрения, недоверия к государственной тактике и стратегии. Главная причина этому – все более глубокое расхождение, рассогласование идеологических конструкций и реальной, практической жизни, прежде всего ее экономической сферы. Эта ситуация означала, что страна эволюционировала в состояние не только экономического, но и системного кризиса. Специфика этого локального кризиса состоит в том, что он разворачивается в условиях глобального кризиса человеческой цивилизации. И в этом плане наши региональные проблемы усугубляются, а их разрешение усложняется необходимостью учета глобальных проблем современности.

Человеческое бытие оказалось перенасыщенным деструктивными процессами, а их эмпирические проявления стали столь удушающими не только дух, но и тело, что вольно или невольно возникает вопрос: разумен ли сам человеческий разум? Правомерно ли все воплощения духа отождествлять с разумом?

С конца XX века начинают произрастать тенденции, существенно изменившие механизм социокультурной динамики. Прежде всего, речь идет о массовых социальных движениях: массы двинулись вперед. Они все больше заявляли свои права в области экономики, политики и в такой же мере в духовной жизни. Их положение и роль в обществе все больше способствовали нивелированию исторических различий и установлению единообразия жизни, уничтожению границ между образованными и необразованными, просвещенными и непросвещенными, "культурными" и "некультурными".

Более чем полвека назад лучшие умы увидели в этой тенденции один из признаков "заката" Европы. "Дурные манеры всех парламентов, общая тенденция участвовать в не очень чистоплотных сделках, сулящих легкую наживу, джаз и танцы, ставшие выражением души самых различных кругов, дамы, раскрашивающие на манер девок лица и губы, стремление высмеивать в романах и театральных пьесах строгие воззрения благородного общества, дурной вкус, проявляющийся в сложении с себя всякой общественной обязанности и отказе от прежних нравов – все это доказывает, что безвкусица стала задавать тон... Не только традиция и нравы, но и всякий признак утонченной культуры, красота, грация, изысканная речь смертельно раздражают низменные ощущения, вызывают желание поджечь, разбить, растоптать. Культура в самом своем превосходстве есть враг, никто и не думает о том, чтобы воспитать массу до настоящей культуры: это требует усилий и связано с неудобствами… Само строение общества, выходит, должно быть выравнено до уровня черни. Значит, пусть воцарится всеобщее равенство: всему надлежит быть одинаково пошлым?

Удивительно метко была подмечена тенденция, которая в начале века едва ощущалась, а к концу столетия превратилась в определяющую черту состояния общества. Действительно, экономическая, социальная, политическая стратификации общества проходят на фоне расширяющегося единообразия духовной жизни. И последнее стереопизируется по усредненному образцу культурных миров большинства населения. "Верхний", "высший" пласт культуры становится все менее значимым и весомым, все более "тонким и прозрачным". Следствие этого процесса прекрасно "уловил" и выразил О.Мандельштам:

Он сказал: довольно полнозвучья, –

Ты напрасно Моцарта любил:

Наступает глухота паучья,

Здесь провал сильнее наших сил.

С другой стороны, социализация и "омассовление" жизни не оставляют места индивидуальному самоутверждению личности. Каждый человек неизбежно вынужден пребывать со своими интересами, своей работой, своей судьбой в жизни коллектива. Везде, в конце концов, остаются только сообщества, которые предоставляют отдельному лицу выбор – присоединиться и подчиниться, или быть вытесненным или уничтоженным. Проблема борьбы индивида против давления массы нашла наиболее яркое воплощение в творчестве Ф.Ницше. В его изложении сквозь танцующую радость утверждения жизни мы слышим только потрясающий горестный крик индивида, который хочет остаться самим собой, не желает быть задавленным и задушенным массой.

Сам человек становится предметом унижения и подавления в явлениях, именуемых сегодня культурой. Он подавляется во имя мира идеального и мира социального, ради духа и ради материи, во имя Бога и во имя зверя. Свободно и окружено почетом тело, освобождается, хотя и в очень ограниченной сфере, и дух, гибнет только душа... Телесный человек живет звериной жизнью, духовный – ангельской. Лишь душевный остается человеком. Таким образом, зверь и ангел (или демон?) растерзают человека. Последние столетия, возродив дух и тело, не расширили содержание душевности, а напротив, поглотили ее. Мускульная жизнь приобрела нелепо самодовлеющий характер. Духовность, оторванная от разума и чувств, от нравственно-этических коррелятов, уподобляется самым страшным формам демонизма. Пожалуй, их истоки очень хорошо выразил Н.Заболоцкий:

Тот дух, что выстроил каналы

Для неизвестных нам судов,

И стекловидные вокзалы

Средь марсианских городов.

Дух, полный разума и воли,

Лишенный сердца и души,

Кто о чужой не страждет боли, –

Тому все средства хороши.

Первобытная дикость и варварство оказались побежденными, человек вырвался из природных оков, высоко вознесся над ее естеством, создав особую форму своего инобытия – мир материально-вещественных объектов, социальных взаимодействий, чувств, эмоций, жизненных смыслов и ценностей и т.д. Это инобытие в том смысле, что местом обитания человека стали "неестественная природа", и сам человек стал скорее искусственным существом, нежели природным. Специфика этого инобытия обнаруживается в том, что сознательно созданное человеком, оно перерастает в самодовлеющую, суверенную силу, выходящую из-под контроля и управления творца. Спонтанно-стихийные тенденции его развития и функционирования, приобретая объективный характер, приводят к тому, что "человек вновь стоит лицом к лицу с хаосом, и это тем страшнее, что большинство ничего не замечает: ведь повсюду машины работают, учреждения функционируют, образованные люди говорят без умолку". В этом инобытии открываются старые пропасти первобытных времен, принимающие форму цивилизованной дикости, удушающие и все поглощающие щупальца цивилизованного тела стремительно разрастаются, чудища и призраки, ужасы и тьма вновь окружают человека. Лишенный смысла, этот глобальный артефакт противостоит человеку в той же степени, в какой одиноким и беззащитным был наш далекий предок перед могуществом природы. "Цивилизационная дикость" наиболее очевидное проявление обнаруживает в типе человека, который еще в прошлом веке был выделен и назван идеологом народничества П.П.Лавровым "дикарем высшей культуры". Это, по его мнению, "культурные животные". Как дикари, они относятся к продуктам высшей культуры – религии, науке, философии, потребляя лишь ту часть, которая соответствует обстановке их комфорта. Они располагают капиталами, формируют общественное мнение, составляют большинство в законодательных собраниях, на кафедрах университетов, сидят на конституционных и на самодержавных престолах. Благодаря им, общество все больше превращается в управляемый "человеческий муравейник". Более чем созвучны мысли П.П. Лаврова концу XX века, усилившему процессы цивилизационного одичания, с невиданной ранее мощью и размахом продуцирующего "темных людей", не знающих не только того, что знать необходимо, но и утрачивающих то, что когда-то было общественным достоянием.

Сегодня все более обнаруживается "человеческий разрыв", пронизывающий "техническую цивилизацию". Особенно сильно он проявляется в "отслаивании" науки и техники от гуманистических связей и проблем. Известный русский философ Н.А. Бердяев усматривал в победе технического элемента над природно-биологическим перерождение культуры во что-то иное, на культуру не похожее. "Техника и экономика, – пишет он, – сами по себе могут быть нейтральными, но отношение духа к технике и экономике неизбежно становится духовным... Технизация духа, технизация разума может легко представляться гибелью духа и разума".

Действительно, XX век – век науки и техники. Небывалый в истории взлет научно-технической мысли, мощь ее материальных объектов, пронизывая все ипостаси человеческого существования, сказывается и на состоянии духа и души, оказывает влияние на межгосударственные и межличностные отношения. Политика, искусство, религия и даже мораль, почти в такой же степени как экономика, находясь под властью вездесущего технического демона, сегодня предстают в виде фетишизированных компьютерных сущностей, трансперсональное бытие которых формирует состояние общественного духа, его нравы, социальные чувства и эмоции, поведенческие реакции и мотивы деятельности. Технические средства обучения и воспитания, радио и телевидение, видео- и аудио аппаратура и т.п. создают особое пространство жизни, которое по своей сути и изначальности вводят человека в режим виртуальной реальности. Лишенное естественности живого, неповторимого трепета одушевленности, это пространство рождает и формирует "механического человека", функционирующего по законам механики.

Как часть большой компьютерной системы, он оказывается способным "откликаться" и действовать в соответствии с заложенной программой. Как в электронной игре: нажали кнопку "убей", и массы людей начинают с неистовой жестокостью физически уничтожать друг друга; нажали кнопку – и происходит коллективное лишение ума, разыгрывается жуткая и страшная драма, в которой торжествует и уродливо улыбается лицо дьявола, искаженное злобой и ненавистью, жаждой господства и власти, убийства, насилия и разрушения. Реальная жизнь как бы лишается живого начала и уподобляется смене компьютерных картинок, в которых нет места любви, состраданию, сочувствию, сопереживанию. Тенденция на приоритетность и доминирование технического измерения человеческого бытия с каждым днем все более углубляется и расширяется. Особенно это характерно для нашей страны, второй раз за столетие сделавшей исторический выбор, исходя из принципа "мы весь, мы старый мир разрушим, а затем?.."

В этой связи особенно актуальным является обсуждение проблем духовного развития. С одной стороны, это касается фундаментальной проблемы соотношения научно-технического и духовного прогресса. Тот факт, что эти два направления не совпадают, а все более расходятся и поляризируются, сегодня не вызывает возражений. Но является ли это симптомом гибели культуры? И насколько правомерно абсолютное противопоставление культуры и научно-технического прогресса? Явно противоположным феномену культуры являются такие последствия научно-технической экспансии, как оружие массового уничтожения, пагубные эксперименты над природой, животным и растительным миром, вмешательство в биологическую и психологическую природу человека. С другой стороны, требует осмысления более частная, но не менее важная проблема так называемой массовой, или попкультуры.

Стало привычным именовать культурой все, что "озвучено", все, что выполнено красками или карандашом, представлено фильмами и т.п. Думается, что далеки как от искусства, так и от культуры бессмысленные рифмованные слова и какофония звуков, фильмы, в которых техническое совершенство господствует с "низостью" сюжетов, откровенной пошлостью, непристойной человеконенавистнической сущностью. Скорее всего, это есть особого рода массовая идеологическая продукция, предназначенная, как и все остальное в условиях рыночных отношений, для продажи. Культ "золотого тельца" здесь в такой же степени, как и в экономике, предопределяет ее качество и направленность. Вместо культивации высокого состояния духа, чувств "продается" низкая чувственность, апеллирующая к инстинктам и потребностям плоти. Величайшая способность человеческой души – любить и пребывать в состоянии любви – сводится и подменяется сексом и порнографией. (Кстати, процесс этот уже воплотился в лексике языка, в появлении, например, словосочетания "заниматься любовью", в котором сущность любви извращена настолько, что само понятие "любовь" наполнилось противоположным этому феномену содержанием; понятие "шоу бизнес" используется как синоним слову "культура").

Социальные процессы и взаимодействия находятся в диалектической связи и единстве с индивидуально-личностными, духовно-психологическими состояниями и чертами. Социальная сфера формирует и основные характеристики человека, задает определенный "тон" и "фон" его нравственно-духовного, гражданского, материального бытия. Но личность обладает неповторимостью и уникальностью, относительной самостоятельностью и суверенностью, свободой выбора собственной ориентации, приспособления к общественной ситуации, конформизма и "подстройки" к ней или, наоборот, противостояния и противодействия всему тому, что не соответствует человечному и гуманному. Анализируя с этой точки современность, пожалуй, явной тенденцией является всеобщая унификация и стандартизация внутренней сущности человека по усредненному образцу, модель которого построена по «некультурным» принципам: не-просвященность, не-воспитанность, не-уважение к другим, не-нравственность, не-сочувствие, не-любовь, не-красота, не-справедливость, не-добро, не-истина, не-правда, не-человечность и т.д. Все это почитается, культивируется, пропагандируется и воспринимается как норма. Противоположные качества и установки обществом отвергаются как инородные и подвергаются репрессиям. Не модно, не выгодно, не полезно, общественно порицаемо и даже небезопасно проявлять толерантность, любовь, сострадание, уважение, сочувствие, быть воспитанным, совестливым, добрым, духовно богатым и т.д. Симптоматичным является то, что слова "интеллигент" и "интеллигентность" употребляются в пренебрежительном тоне, в оскорбительном смысле.

Слова Ф.Ницше "переоценка всех ценностей", ставшие лозунгом конца позапрошлого и начала XX века, не утратили своей актуальности и в современных условиях. Прошло более ста лет, а европейское общество по-прежнему живет в "вывихнутом времени", в веке "воплощенных небылиц, которые не снились никакому утописту, решительно невообразимых экспериментов, равно возможных в лабораториях и... в жизни". Сбываются мрачные пророчества Ф.М. Достоевского о том, что жанр будущей трагедии будет определяться не "ужасом и состраданием", а открытым счетом на жизнь, где неограниченным кредитором выступает сама смерть.

Проявления глобального антропологического кризиса усугубляют духовные противоречия в нашей стране и усложняют проблемы, связанные с их разрешением. В последнее время духовная жизнь общества особенно пестра и разнопланова. В ней взаимопереплетаются и взаимоотталкиваются идеи христиан и кришнаитов, евангелистов и мусульман, баптистов и буддистов, верующих и атеистов, демократов и коммунистов, экстрасенсов, магов и т.д. К ним присоединяются авторы слова, аудио- и видеопродукции, пропагандирующие насилие, разврат, разрушение. И каждый ее потребитель становится невольным участником тонкой психологической игры – "охоты за человеком". Однако при всей плюралистичности и видимой хаотичности, мозаики духовного содержания времени в нем достаточно явно прослеживается тенденция, суть которой можно определить как целенаправленное формирование античеловека. Выражается она в массированной атаке на сознание людей с целью "добить", уничтожить в нем все те качества, которые свойственны Человеку. Первенствующая роль в этом процессе принадлежит телевидению, а также другим средствам массовой информации. Создается впечатление, что их главная функция состоит не просто в информировании людей, а в поставках духовной "пищи", способной инфицировать сознание смертоносными заболеваниями вроде СПИДа. Массовое тиражирование разнообразных технологий насилия, жестокости, убийств, способов обмана, мошенничества, жульничества грязными, ядовитыми потоками "вливаются" в душу и разум человека, размывая и уничтожая на своем пути "чистые ручейки" человечности.

И если жестокость и насилие были вечными спутниками человеческой истории, то особенность сегодняшней ситуации обнаруживается в том, что благодаря развитой системе средств массовой информации они превратились в средство "воспитания" массовой безнравственности. Другими словами – в средство массового антивоспитания. Его воздействие на внутренний мир человека уместно сравнить с вич-инфекцией. Незримо, на уровне подсознания, а поэтому неосознаваемо в психике происходят изменения, о которых человек даже не подозревает. Постепенно в его душевном пространстве все большее место начинают занимать безразличие, равнодушие к боли и страданиям других, затем удовлетворение и удовольствие от созерцания мучений жертв насилия. Идет постепенная, ежедневная, целенаправленная «оккупация» сознания людей на государственном уровне, разрушительное изнасилование его, замещение человечного античеловечным. Тем самым как бы подготавливается и удобряется почва, на которой произрастают эгоизм, агрессивность, жестокость.

Наблюдая за эмоциональной реакцией людей (особенно молодых, детей) на сцены изощренной жестокости и изобретательного насилия, постоянно демонстрируемые на телеэкране, я обнаруживаю в их глазах не слезы сочувствия, не сострадательные переживания, а интерес к происходящим событиям, любопытство и даже удовольствие от созерцания мук, крови, страданий. Боже, думаю я, неужели духовный, нравственный иммунитет на грани полного исчезновения? Или еще есть возможность и время для обнаружения эффективного "лекарства" спасения животворящих основ человеческого духа?..

Сегодня достаточно широко пропагандируется мысль, что наиболее эффективным средством духовного спасения является религия, что преодолеть духовный кризис возможно на основе религиозного сознания. Сразу встает вопрос: что конкретно имеется в виду, какому религиозному направлению следует отдать предпочтение и почему? Ведь сегодня на территории республики действуют более двух тысяч религиозных течений и направлений христианской, иудейской и мусульманской религий, более 600 объединений, 30 номинаций так называемых неокультов. Все они формируют тип личности, соответствующий их учениям. Религиозный плюрализм усугубляет процессы социальной дифференциации, образуя страты, иногда существенно отличающиеся друг от друга по религиозному признаку. Каждая из страт – это "закрытый" тип личности, характеризующийся специфическими чертами социальной и духовной ориентации. Вряд ли у нас сегодня есть серьезные основания говорить о том, что в республике возросла степень религиозности населения. В качестве аргумента, подтверждающего эту иллюзию, приводятся количество построенных храмов, совершенных обрядов, таинств, численность людей, приобщенных к тому или иному учению. Однако все это скорее свидетельствует о расширяющейся моде на религию, на внешнее, как правило, узкокорыстное прагматическое ее использование. Все чего-то просят у Бога, но лишь немногие в состоянии ему что-то дать, кроме денег. Если в качестве критерия религиозности принять такое качество личности, как любовь, доброту, стремление к красоте, справедливости и т.д., то от мифологемы религиозного ренессанса не останется и следа.

Думаю, что не суть важно, религиозные мы люди или нет. Безнравственные, безответственные, безучастные к боли и страданиям других, не способные любить, духовно нищие, социально опасные люди, равно как и противоположный тип личности, встречаются как среди верующих, так и среди неверующих. Важно другое – насколько явлено в нас духовно-нравственное, социально созидательное начало. Созидательное – значит ответственное. А ответственность – это оборотная сторона свободы. Как правило, понимание свободы на уровне повседневного сознания сводится к свободному волеизъявлению, возможности реализации любых желаний и предпочтений. При этом игнорируется важнейшая ипостась свободы, а именно, что она предполагает личную ответственность за совершаемый свободный выбор. "Штормовые ветры" демократизации с корнями вырвали осознание ответственности их представлений о свободе, тем самым превратив последнюю в антисоциальный, аномальный феномен. Нравственная и социальная безответственность пронизывает все структуры и уровни общественного организма.

На общегосударственном уровне свобода, по ту сторону которой осталась ответственность за судьбу общества, реализуется в реформах, способных продуцировать тип личности, ориентированный на идеологию материального успеха. Способом массового антивоспитания, формирования античеловека, антиличности сегодня выступают, как уже говорилось, средства массовой информации. С одной стороны, всему обществу, в том числе и тем его структурам, которые осуществляют властные, управленческие функции, понятно, что современная направленность и содержание работы СМИ не только вредны, но и опасны для человека и социума. С другой стороны, кем осуществляются эти действия, нацеленные на разрушение гуманизма и нравственности, человечного в человеке? Ответ очевиден: теми людьми, которые понимают и "ведают, что творят". Действительно, ситуация выходит за пределы здравого рассудка. Видимо, рассудок этот находится в стадии крайнего помешательства, если кроме "золотого тельца", а точнее – "зеленого", больше ни на что не в состоянии реагировать.

Любовь, как и свобода – величайшее достояние человеческого бытия. Как и в случае с пониманием свободы, в массовом сознании прочно укоренилось мифологическое представление о любви. Любовь ассоциируется только с чувствами и эмоциями, приносящими удовольствие, удовлетворение и безоблачное счастье для любящего человека. Однако эгоцентризм заставляет его не замечать оборотную сторону любви, а именно то, что она предполагает внутреннюю ответственность за объект любви, со-участие в его судьбе, со-переживание, страдания и мучения в связи с объектом, и, в конечном итоге, любовь предусматривает достижения собственного счастья и радости в счастьи и радости любимого существа. Коротко говоря, любовь и свобода – это два феномена, сердцевиной которых выступает личная нравственная ответственность.

Семья как социальный институт сегодня переживает глубокий кризис. Когда я слышу утверждение о том, что семья – это главная ячейка воспитания, то невольно возникает вопрос: о какой семье идет речь? Не о той ли, где родители в силу своей профессиональной занятости или вынужденности добывать средства к существованию не имеют возможностей не только воспитывать детей, но даже видеть их в бодрствующем состоянии? Может быть, это неполные семьи? Или семьи, в которых родители пьяницы и алкоголики? Многодетные семьи, в которых дети лишены хоть каких-то элементарных условий жизни?

К великому сожалению, этот список можно продолжить. Какое воспитывающее воздействие оказывает семья на ребенка? Как ни странно это звучит, но очевидно, что современная семья в подавляющем большинстве случаев выступает в качестве антивоспитывающего фактора. Она демонстрирует детям пример, следовать которому у них не возникает желания. В этом отношении весьма показательными являются данные социологического опроса, полученные Д.М. Панковой (Россия). На вопрос "Хотели ли вы повторить опыт своих родителей?" – старшеклассники ответили следующим образом: 87% – категорически «нет», 10% готовы повторить опыт родителей, но с большими поправками. Только 3% увидели в родителях образец для подражания. Результаты примерно одинаковы для благополучных и неблагополучных семей, для города и деревни. Парадоксальность ситуации заключается в том, что, несмотря на негативное отношение детей к опыту своих родителей, в 92% случаев они повторяют этот опыт. Опыт родителей не самый лучший, если большая часть семей у нас распадается.

Разводы были всегда в истории человечества. Но в современном обществе проблема разводов из индивидуально-личностного уровня перешла в разряд социальных проблем. Ее особенность обнаруживается в постоянно увеличивающемся количестве разводов. Сегодня распавшаяся семья – скорее норма, чем аномалия. В общественном сознании и мнении развод не осуждается, а, скорее, поощряется и стимулируется. Такое же отношение и к рождению детей вне брака. Специфику разводов можно увидеть и в том, что их подавляющее большинство приходится на браки, заключенные в незрелом социально-духовном возрасте, от 18 до 20 лет. Причин этому множество. Среди них не последнее место занимают погрешности в воспитании и подготовке молодых людей к семейной жизни. Что можно ожидать от юношей и девушек, если в их сознании сексуальное влечение отождествляется с любовью, если брак ассоциируется только с удовольствиями? Конечно, при первом столкновении с трудностями семейной жизни, от чувства, которое воспринималось как любовь, не остается и следа, а счастье превращается в свою противоположность. Можно ли всерьез рассчитывать на стабильность семейных отношений, если вступающие в брак не имеют самостоятельной экономической основы, если дети рожают детей. Такой брак изначально обречен на неудачу, на жертвенный результат.

Особенно хочу остановиться на проблеме сиротства, на том социальном слое, который составляют "брошенные дети", сироты при живых родителях, и дети, формально имеющие двух родителей или одного из них, но лишенные элементарного попечительства со стороны последних. Специфика этого слоя в том, что дети знают – они не нужны матери и отцу, и осознают факт собственной заброшенности. Экономическая и социальная незащищенность, деструктивные процессы в психике, сознании, ощущение собственной ненужности родителям и обществу – все это приводит к формированию особого типа личности.

"Брошенные дети" – это реальная проблема нашего общества. На сегодняшний день нет оснований полагать, что в ближайшем времени количество "брошенных детей" уменьшится, а следовательно, нельзя рассчитывать на снижение армии бомжей, наркоманов, алкоголиков, преступников, проституток и т.д.

В этой связи хочу обратить внимание на назревшую объективную необходимость воспитания ответственности женщины-матери за жизнь и судьбу своего ребенка. Нет в мире более высокой ответственности – дать жизнь существу, не способному самостоятельно выжить, однако это еще не значит стать матерью. Может ли женщина, бросившая свою плоть и кровь на произвол судьбы, называться матерью? Можно ли считать матерями тех женщин, которые отказывают детям в пище, одежде, доме?

Мне кажется, что в воспитании личности почетное место должен занять культ женщины-Матери. Что значит "родить человека"? Родить человека – означает не только подарить возможность биологического существования, но и «родить» его во всех измерениях человеческого бытия: культурном, социальном, духовном, нравственном и т.д. Мать на протяжении всей жизни "рождает" свое дитя, и в процессе его рождения рождается сама. Она несет ответственность за своего ребенка перед прошлыми и будущими поколениями. В этом – ее глубочайшее предназначение и величайшая ответственность.

Особое значение приобретает проблема депопуляции, то есть уменьшения населения из-за превышения уровня смертности над рождаемостью. Сегодня около 20 стран мира испытывают депопуляцию. Так, в России с 1992 года численность населения уменьшилась на 4,5 миллиона человек. По прогнозам Парижского демографического института ИНЕД, к 2025 году население в России сократится на 20 миллионов, а по другим подсчетам – на 40 миллионов человек. Значительное снижение количества населения прогнозируется в Беларуси. Так, к 2050 году оно может составить всего 3,5 миллиона человек.

Конечно, как кризис семьи, так и депопуляция являются следствием совокупных социально-экономи-ческих и политических причин. Стабилизировать ситуацию – это задача общества и государства. Одними призывами к увеличению рождаемости проблему не только не решить, но, пожалуй, ее усугубить. В нашей стране, например, отсутствуют условия для нормального жизнеобеспечения и воспитания в семье даже двух детей. В такой обстановке призывы к увеличению рождаемости – это, по сути, призывы к рождению людей, благополучное будущее которых весьма сомнительно. Скажут ли они родителям "спасибо" за дарованную им жизнь?

Еще один срез проблемы. Печальным фактором наших дней является все возрастающее количество детей с врожденными патологиями и заболеваниями. По данным статистики, в каждой стране мира на 100 человек приходится три дебила, в два раза больше так называемых маргиналов, и еще вдвое больше – детей, не способных к абстрактному мышлению. Только 20% в состоянии осваивать вузовскую программу. Это срез умственно-психического здоровья. Если к нему дополнить биологические и физиологические отклонения, то картина окажется просто удручающей. Особенно трагичной в этом отношении является ситуация в нашей стране в связи с действием "чернобыльского эффекта".

Депопуляция, брошенные дети, дети, лишенные детства, родительской любви и заботы, с одной стороны, а с другой – оставленные на произвол судьбы, престарелые, немощные родители, увеличивающиеся случаи насилия, убийств родителей детьми и наоборот, – не свидетельствует ли все это о наметившейся тенденции угасания инстинкта самопроизводства и самосохранения человеческого рода? Думаю, что в развертывании этой тенденции можно увидеть и весьма значительную вину образования и воспитания. Прежде всего, погрешности я обнаруживаю в недостаточном внимании к формированию нравственной ответственности как духовного феномена, объединяющего две величайшие ценности человеческого бытия – свободу и любовь.

Несколько замечаний хочу сделать о роли политической идеологии в разрешении духовного кризиса. Отличительная особенность современной идеологической ситуации состоит в том, что она лишена позитивного идеала. В 1917 году такой идеал был. Пусть иллюзорный и утопический, но образ социализма и коммунизма функционировал в общественном сознании в качестве объединяющей социальной идеи. Такой идеи сегодня нет. Идея рыночной экономики реализовать эту функцию не в состоянии, так как рыночные отношения – это лишь способ достижения чего-то.

Чем больше политически, социально, экономически, этнически, духовно общество дифференцировано, чем сложнее оно организовано, тем труднее обнаружить фундаментальные основания его идейного единства. Эта проблема особенно усложняется, когда общество находится в стадии переходного периода, требующего сознательного выбора социально-политической стратегии. Та ситуация, в которой мы сегодня живем, характеризуется многообразием интерпретаций и оценок происходящего и отсутствием общественного согласия в определении целей, идеалов перспективного развития страны. С одной стороны, советский социализм, продемонстрировав свою историческую несостоятельность, тем самым скомпрометировал идею социализма вообще. С другой стороны, опыт реализации курса на развитие рыночных отношений в России свидетельствует скорее о потерях, неудачах, ошибках, чем о достижениях и приобретениях. Кроме того, открывшийся "железный занавес" позволил увидеть действительное "лицо" современного технологически и экономически развитого общества, где с несомненными материальными и социальными успехами соседствует и процветает "дьявольский лик" действительности. Поэтому сегодня в нашем общественном сознании весьма заметна тенденция падения авторитета Запада и Америки как идеала, к которому следует стремиться и по модели которого осуществлять перестройку. В-третьих, ориентация на соединение государственного социализма и рыночных преобразований (при приоритетной роли первого) в нашей стране также не принесла таких результатов, которые вдохновили бы большинство населения на сознательный выбор предложенного курса.

Хочу обратить внимание на следующее обстоятельство. Мне кажется, что относительная социально-экономическая стабильность в период перестроечного развития нашего общества приобрела черты застоя. В стабильности не функционируют внутренние источники саморазвития, самосовершенствования общества, а отсюда его состояние больше характеризуется "топтанием на месте". По крайней мере, на уровне обыденной жизни и ее восприятия тенденция на улучшение ситуации не улавливается. Реальная жизнь по-прежнему переполнена проблемами и противоречиями, и с каждым днем они не уменьшаются, а, наоборот, углубляются и умножаются. Говорить о них можно бесконечно. В них – моя боль за многострадальных соотечественников и за судьбу Родины. Я думаю, какую идею можно предложить, чтобы она вселила в них дух надежды на лучшее будущее, пусть не их самих, а детей и внуков ныне живущих. Честно скажу, что такой государственной идеи, которая, с одной стороны, оправдывала бы и защищала действия политической власти, а с другой – сплотила и воодушевила народ, я не вижу.

Второй аспект проблемы. За время перестройки наш народ многому научился. И главный урок, который он вынес – не доверять красивым словам и обещаниям политиков: равенства, братства, счастья, справедливости и т.п. Кстати, из истории мы знаем, что не было, пожалуй, ни одного императора или президента, который в обосновании своей политики не использовал бы категорию "интересы народа". Ленин, размышляя над первостепенными задачами социалистического государства, указывал, что прежде всего средствами идеологического воздействия необходимо представить интересы пролетариата как интересы всего народа. Что и было успешно осуществлено. Более того, обнаруживается и такая закономерность: чем больше дистанция от проводимого политического курса до реальных, жизненных интересов большинства населения, тем больше в идеологии апелляций к интересам народа.

Современная политическая идеология – идеальное поле для пиршества политических мифов. Их идейную платформу составляет негативно-критическое восприятие и оценка прошлого и однозначно-позитивный, оптимистический взгляд на ожидаемую перспективу раскрепощенного демократического развития общества рыночного типа. Перевернутое с ног на голову бытие, мир "призраков" затмевает реальность и функционирует в идеологическом сознании, как самая что ни на есть действительная действительность.

Иллюзорно существует то, чего нет: демократия, независимость и суверенитет государств, гуманистические ценности, реформы в интересах народа и т.д. Неудачи проводимого эксперимента объясняются чем угодно – ошибками и просчетами их исполнителей и инициаторов, происками врагов и т.п. Другими словами, сознательно и целенаправленно создается иллюзорный мир инобытия, который, однако, имеет свойство приоткрывать свою завесу и обнажать "неприкрытый ужас жизни".

Уже сегодня из-под иллюзорно-идеалистического покрова реформаторского курса "новых спасителей мира" просматривается чрезвычайно грозная и трагичная по своим последствиям тенденция: деструктивные процессы приобретают стихийно-объективный характер, развиваются по своей внутренней логике, превращаясь в некую особую реальность, неподконтрольную и неподвластную сознательной человеческой деятельности.

Социальный "шторм" продолжается и усиливается, человеческий дух мечется в поисках хоть сколько-нибудь прочной опоры, чтобы выжить. И чем дальше, тем сложнее ее найти. Вот уже сознания каждого человека коснулась жуткая по своей сути правда жизни: хочешь выжить, остаться на "плаву" – ориентируйся в поведении и деятельности на античеловеческие принципы и нормы: укради, убей, солги, обмани, лжесвидетельствуй, прелюбодействуй – и ты достигнешь верхнего положения в структуре социальной иерархии, будешь богат, наделен властью и могуществом. Честный труд, равно как и честь, достоинство, любовь, искренность и многое другое из того, что определяет основу самосохранения человека и общества, все больше исчезает, «стирается» в реалиях нашей жизни. Ее условия вынуждают даже тех людей, в душах которых еще остается "тепло и свет" нравственных установлений, идти на сделки с собственной совестью. Поистине, "несчастное сознание" и трагическое общество.

Часто можно слышать в качестве аргумента, оправдывающего массовую безнравственность, беззаконие, разгул насилия и преступности, что это все необходимые, побочные явления, характерные для начального этапа процесса капитализации общественных отношений. Об этом свидетельствует история становления капитализма на Западе. Там пережили эти негативные ее страницы, и мы в конечном итоге их как-нибудь преодолеем.

Действительно, процессы, связанные с изменением форм и типов собственности, всегда сопровождались насилием и кровью. Но все-таки следует учитывать одно чрезвычайно важное обстоятельство. Мир сегодня стал принципиально другим. Процессы интеграции стран и народов, их взаимодействие и взаимосвязи все больше образуют единое социальное пространство, космополитическое мировое сообщество, благополучие которого зависит от каждой страны и народа. Это мир взаимозависимых сущностей. То, что происходит в отдельном государстве, так или иначе отзывается на всем мировом пространстве. На фоне углубляющихся глобальных кризисов, в условиях невиданных ранее научно-техни-ческих, информационных, военных, технологических достижений фактор духовно-нравственной ориентации имеет чрезвычайно огромное значение. Беспредел, антигуманизм, безнравственность, бесчеловечность, безответственность, культивируемые в одной стране, несут в себе потенциальную угрозу всему миру. Поэтому вряд ли правомерно сегодня находить оправдание и утешение в исторических аналогиях. Наше сегодняшнее настоящее может погубить не только собственное будущее, но и разрушить будущее мировой цивилизации.

Главное назначение человека на земле – быть прежде всего Человеком, а затем уже экономистом, инженером, врачом, юристом, учителем и т.д. Что делается в нашем обществе, чтобы индивид стремился к культивированию в самом себе человечности, ориентировал поведение и действия на гуманистические идеалы и принципы? Первое, что явственно обнаруживается – полное общественное игнорирование самой важной и сложной "науки": как стать человеком, как выполнить свое основное земное назначение в неиссякаемом потоке Жизни. Вот и получается, что общество составляют функционирующие "единицы", исполняющие специфические роли менеджеров, юристов, бухгалтеров и т.д. Роли эти исполняются профессионально, мастерски, но в своем целостном единстве и взаимодействии не приводят к желаемому результату. Пьеса обречена на провал, если она написана не по правилам жанра и лишена единого, глубокого внутреннего смысла. Не может общество рассчитывать на благополучное настоящее, тем более на перспективное будущее, если оно в своем жизнеосуществлении основывается на перевернутых с ног на голову правилах и принципах, если организует свою деятельность, игнорируя основное условие своего собственного самосохранения – человечности Человека.

Будучи непосредственным свидетелем того, что происходит в нашей и других постсоветских странах, мне не дает покоя вопрос: оправданы ли экономические, политические преобразования, если они сопровождаются в прямом и переносном смысле убийством Человека в Человеке. Система нравственных ценностей уступает место системе рыночных цен, из человеческого измерения устраняются такие понятия, как любовь, добро, красота, сострадание, терпимость, совесть и т.д. Реальным "завоеванием" демократии становятся массовые преступления, коррупция, армии беженцев, бомжей, бездомных, безработных, наркоманов, проституток, детей, у которых "украдено" детство. Здесь уж не "слеза одного ребенка", а океан слез. Слишком большая цена платится за избранный курс.

Не есть ли это симптом "ошибочности самого плана спасения"? Не является ли нынешнее вмешательство в развертывание исторической необходимости сознательным противодействием ее естественной логике, очередным насилием и надругательством над объективными процессами бытия? Не есть ли это еще одно свидетельство продолжающегося "коллективного ментального самоубийства"?

Приостановить процессы саморазрушения человека и человечества пока еще в наших силах. И это окажется возможным, если каждый человек, отдельные этносы и народы, партийные и государственные лидеры свой дух, свою волю, действия будут соотносить с гуманистической ориентацией. Как никогда ранее, сегодня человеческая жизнь зависит от сохранения космо-природно-социальной ценности бытия. Человек глубоко интегрирован во все многообразие связей и взаимодействий бытия, его онтология не суверенна. И духовная ипостась человека не свободна, ибо она также обусловлена действием внутренних законов единого целостного Бытия. Мир разнообразен, но он един. Только сохранив это единство, можно рассчитывать на существование разнообразия. Ведь все мы люди, объединенные общей принадлежностью к роду человеческому. Живем на одной планете, в одном мироздании, светит нам и согревает нас одно солнце, освещают темноту ночи одна луна и одни и те же звезды, у нас один небосвод и одна земля. Все это простые истины. Но как сложен путь к их осознанию, к формированию в самом себе нравственной максимы – не навреди, люби, береги мир, в который ты пришел, сделай свое пребывание на Земле событием космического значения!

На мой взгляд, основной базой, определяющей структуру ценностей, может быть мировоззренческая парадигма, фундаментальное основание которой составляет идея единства и взаимозависимости человека, общества, природы, космоса. По своей сути она не противоречит ни религиозному, ни атеистическому взгляду на мир, и поэтому может стать основанием объединения усилий науки и религии в формировании личности, нравственно ответственной за судьбы человечества и мироздания, устремленной к сохранению и созданию живого в Живом, духа в Духе, добра в Добре, красоты в Красоте, истины в Истине, любви в Любви.

Гуманизм как мировоззренческий принцип не сводится к какому-то одному основанию. Его особенность заключается в том, что он синтезирует дух, душу и чувства в единое пространство высоконравственного напряжения. В этой связи следует отметить, что гуманистическая парадигма выражает особенности национального характера белорусского этноса, специфику его психологии и духовно-нравственных ориентации.

Если духовная парадигма действенного практического гуманизма составит основу национальной (государственной) идеи, это будет означать, что наша страна уже сегодня закладывает реальный фундамент не только для перспективного будущего собственного народа, но и для всего человеческого общежития.

ГОРЬКИЙ УРОК ИСТОРИИ

Иногда один урок истории оценивается столетиями.

Занимая около 1% территории и насчитывая 3,7% общей численности населения страны, республика прочно удерживала второе место в Советском Союзе по производству грузовых автомобилей и мотоциклов. В 1985 году промышленность произвела каждый шестой выпускаемый в стране трактор, каждый пятый мотоцикл, седьмой велосипед, восьмой металлорежущий станок, девятый холодильник, почти 50% калийных удобрений, 24% – химических волокон и нитей, 25% наручных часов. В 2001 году производство тракторов, телевизоров, обуви по сравнению с тем периодом снизилось больше чем вдвое, шерстяных тканей – на три четверти, мотоциклов – в пять раз, станков и грузовых автомобилей – на треть, холодильников, минеральных удобрений на 8–10 процентов. Из всех основных видов промышленной продукции в республике только производство проката черных металлов на Жлобинском металлургическом заводе увеличилось почти вдвое.

В Белоруссию поступали чугун и прокат черных металлов, цветные и драгоценные металлы, уголь, нефть, продукция лесной, бумажной, деревообрабатывающей промышленности, строительные материалы и т.д. Только из Украины поставлялось более 100 наименований продукции. Десятки и сотни предприятий-смежников из других республик участвовали в выпуске продукции таких белорусских объединений, как «Минский тракторный завод», «БелавтоМАЗ», «Горизонт», «Интеграл», «Гомсельмаш» и др.

Экономическая интеграция республик, входящих в СССР, осуществлялась на протяжении длительного времени – около 70 лет. Это был многоотраслевой комплекс, в составе которого функционировало более 45 тыс. промышленных предприятий, 400 отраслей, подотраслей и производств, 46,2 тыс. производственных, научно-производственных объединений и предприятий, которые производят более 25 млн. наименований продукции. Вполне понятно, что такое огромное производство требовало соответствующей организации, продуманной рациональной структуры, налаживания межотраслевых, отраслевых и региональных связей. Немаловажную роль играло также сбалансированность, взаимоувязка всех звеньев народнохозяйственного комплекса. Малейшее нарушение сложившихся структур вело к огромным экономическим потерям, отрицательно влияло на политическую стабильность и психологию людей. Все без исключения союзные республики вносили определенный вклад в развитие народного хозяйства страны.

В 70-х годах Белоруссия среди других союзных республик по производству важнейших видов промышленной продукции занимала следующие места: электроэнергии – 5-е, минеральным удобрениям – 3-е, калийным – 1–2-е, химическим волокнам, грузовым автомобилям – 2-е, металлорежущим станкам, тракторам – 3-е, силосоуборочным комбайнам – 1-е, цементу – 6-е, широковещательным телевизорам – 3-е, мотоциклам – 2-е, велосипедам – 3-е, наручным часам – 2-е, бытовым холодильникам – 3-е.

Несмотря на определенные трудности, дальнейшее развитие получили многие отрасли экономики республики. Уже в середине 70-х годов темпы прироста промышленной продукции здесь были выше среднесоюзных показателей. В дополнение к существующим сформировались новые отрасли производственной специализации – нефтеперерабатывающая, химическая, нефтедобывающая.

В 70–80-е годы происходило дальнейшее углубление специализации белорусского экономического района в системе многоотраслевого комплекса страны, наращивание его промышленного потенциала. Интенсивно развива­лись отрасли, определяющие научно-техни-ческий прогресс: энергетика, машиностроение, химическая промышленность, электроника и радиотехника, точное приборостроение и ряд других.

Топливно-энергетический комплекс республики был основан на использовании нефти и газа – продуктов, которых практически нет собственных в республике, и было предусмотрено, что они в необходимых количествах будут поступать из общесоюзных ресурсов. Для этого были построены мощные газопроводы: Дашава – Минск и Торжок – Минск – Ивацевичи (в 1978 году введена в строй 2-я очередь).

Базу электроэнергетики составляли Лукомльская (2,4 млн. кВт/ч), Березовская (920 тыс. кВт/ч) и Василевичская (322 тыс. кВт/ч) ГРЭС, Минские ТЭЦ № 3 (435 тыс. кВт/ч) и ТЭЦ № 4 (проектная мощность 900 тыс. кВт/ч), Новополоцкая ТЭЦ (505 тыс. кВт/ч).

Во всех областных центрах и крупных городах работали мощные цен­трализованные системы теплоснабжения. Удельный вес гидроэлектростанций республики в производстве электрической энергии незначителен. На территории Белоруссии построена 21 ГЭС небольшой мощности, из них в конце 70-х годов эксплуатировалось 11, остальные были законсервированы. На сегодняшний день в республике лишь 7 действующих предприятий электроэнергетики, и по причине нехватки топливных ресурсов основную долю необходимой электро­энергии приходится закупать, и тут к экономическим проблемам подключаются политические. В 1985 году в БССР выработано 33 млрд. кВт/ч электроэнергии, т.е. за 15 лет производство ее увеличилось более чем в 10 раз.

До развала СССР все наши электростанции входили в белорусскую электроэнергетическую систему, которая была связана с объединением энергосистем Северо-запада и Центра СССР, с энергосистемой Польши, а через нее и с энергосистемой «Мир». К сожалению, все эти связи сегодня нарушены, республика осталась наедине со своими энергетическими проблемами.

Более 30% промышленной продукции Белоруссии приходилось на долю машиностроения и металлообработки. По объему валовой продукции, основным производственным фондам и численности промышленно-производственного персонала эта отрасль занимала первое место в промышленности республики. Ее продукция прямо влияла на ускорение темпов научно-технического прогресса.

К началу 70-х годов машиностроение БССР сформировалось в крупный производственный комплекс, включавший более 100 предприятий и их фи­лиалов, а также десятки научно-исследовательских, конструкторско-технологических и проектных организаций, имеющих развитую экспериментальную базу. Автомобильная промышленность специализировалась на выпуске большегрузных автомобилей (Минск, Могилев) и сверхтяжелых самосвалов БелАЗов (Жодино). Кроме белорусских автозаводов, к этой отрасли относились Минский мотовелозавод, предприятия подетальной специа­лизации, входящие в производственное объединение «БелавтоМАЗ». По мас­штабам производства «БелавтоМАЗ» находился на уровне таких крупных объединений, как «АвтоВАЗ», «ГАЗ» и «ЗИЛ», только они работали на один головной автозавод, а в структуре объединения «БелавтоМАЗ» было три автомобильных завода: Минский, Белорусский и Могилевский, удельный вес которых в общем объеме реализации продукции равен соответственно 63,8, 20 и 8,2%.

В объединении «БелавтоМАЗ» производились 72 модели автомобилей и автопоездов грузоподъемностью от 8 до 180 т, опытно-конструкторские и на­учно-иссле-довательские работы велись еще по 54 моделям, в том числе по карьерным самосвалам грузоподъемностью 280 т. Головное предприятие объединения – Минский автомобильный завод – специализировалось на выпуске дизельных автомобилей и автопоездов, прицепов и многоосных колесных тягачей высокой проходимости. В начале 80-х годов был освоен выпуск дизельных грузовых автомобилей «МАЗ-6422» и «МАЗ-5432» для работы в составе магистральных автопоездов, использование которых позволяло сни­зить себестоимость перевозок на 30%, значительно уменьшить расход топлива и увеличить объем транспортных работ. Сроки службы автомобилей до капитального ремонта увеличились в 1,2–1,5 раза.

Планировалось к началу 90-х годов довести выпуск белорусских тракторов до 120 тыс. в год, а ведь, мы помним, Ленин некогда мечтал иметь 100 тысяч машин для всей России. Реалии же, к сожалению, оказались более жесткими и прагматичными. Ленинская мечта – 100 тыс. тракторов – была достигнута в 1990 г., затем выпуск их неуклонно из года в год снижался, и в 2001 г. составил всего 22,7 тыс.

Сельскохозяйственное машиностроение Беларуси было представлено «Гомсельмашем», «Лидсельмашем», бобруйскими заводами сельхозмашиностроения и механическим. Основная продукция сельскохозяйственного машиностроения – силосоуборочные и самоходные кормоуборочные комбайны (Гомель), расбрасыватели удобрений (Бобруйск), картофеле- и капустоуборочные машины (Лида), оборудование для животноводческих ферм (Брест, Мозырь). С 1961 по 1975 год объем продукции тракторного и сельскохозяйственного машиностроения увеличился в 5,3 раза, в 1986 г. было произведено 25,8 тыс. силосоуборочных и кормоуборочных комбайнов. Этот показатель, как и многие другие, из года в год снижался и в 2001 году составил всего 0,6 тысячи, что, правда, чуть больше, чем в предыдущие годы. Машин же для внесения в почву минеральных удобрений практически не производится совсем – 150–200 в год, в то время как в 1985 году, например, их было выпущено 28,3 тыс.: нет удобрений, не требуется и техника для их внесения.

В Столбцах строился моторный завод, в Сморгони – два новых завода, филиалы Минского тракторного: агрегатный по выпуску передних мостов, коробок передач, гидроусилителей руля и литейно-кузнечный.

Много проблем было у флагмана белорусского сельскохозяйственного машиностроения ПО «Гомсельмаш», а теперь их еще больше: не отвечающие современным требованиям технический уровень и качество изделий, низкая конкурентоспособность, неудовлетворенный спрос сельского хозяйства на машины нового класса. Все это привело к тому, что в 2001 году их было выпущено всего 600 шт.

Станкостроительная и инструментальная промышленность в республике специализируется по выпуску металлорежущих станков, автоматических линий для машиностроения и металлообработки, кузнечно-прес-сового оборудования, металлообрабатывающего инструмента, технологической оснастки, оборудования для литейного производства, гидроаппаратуры, литья и других изделий общемашиностроительного назначения. Крупнейшие предприятия станкостроения – станкостроительные заводы им. Октябрьской революции, им. С.М. Кирова, завод автоматических линий в Минске, станкостроительные заводы им. С.М. Кирова и им. Коминтерна, завод заточных станков в Витебске, Оршанский станкостроительный завод, Гомельские станочных узлов и стан­костроительный заводы, Барановичский завод автоматических линий. Предприятия инструментальной промышленности – Минский инструментальный завод, Кобринский и Оршанский инструментальные заводы, межотраслевых производств – Гомельские «Гидропривод» и литейный завод, Волковысский завод литейного оборудования.

Белоруссия была единственным в стране поставщиком протяжных, абразивно-отрезных, фрезерно-отрезных, балансировочных и заточных станков для многолезвийного металлорежущего инструмента. Выпускались также станки с числовым программным управлением и цифровой индикацией, имевшие высочайшую мировую конкурентоспособность, многие из них не имели и не имеют до сих пор аналогов. Белорусские станки экспортировались в 56 зарубежных стран, в том числе в Великобританию, США, Италию, Францию, ФРГ, Японию.

В 70-х годах начали давать продукцию пинские заводы литейного оборудования и кузнечно-прессовых автомобильных линий, Гродненский завод токарных патронов. Было освоено свыше 100 новых видов станков, инструмента, оснастки. О выпуске продукции станкостроения свидетельствуют следующие данные: в 1960 г. было произведено 16,8 тыс. металлорежущих станков, в 1970 – 27,6 тыс., в 1980 – 29,7 тыс., в 1985 – 23,7 тыс., т.е. каждый девятый металлорежущий станок в Советском Союзе. В последующие годы, особенно начиная с 1990 года, когда было произведено 15,5 тыс. станков, начался резкий спад их выпуска, и в 2001 г. он составил лишь 5,7 тыс.

В республику ввозились электродвигатели из Баку, Еревана, Таллинна, подшипники из Москвы, Куйбышева, гидронасосы из Харькова, Николаева. Часть технологического оборудования поступала из ГДР и Чехословакии. 80% станков отправлялось за пределы Белоруссии.

Известно, что основу интеграции производства, повышения его эффек­тивности составляет постоянное обновление материально-технической базы народного хозяйства, оснащение его новейшими машинами и оборудовани­ем. Многие промышленные предприятия республики шли именно по такому пути. Осуществлялась реконструкция Оршанского станкостроительного завода «Красный борец», передового в станкостроении, который выпускал лучшие в стране плоскошлифовальные станки, экспортируемые в 80 стран мира. Реконструкция предприятия позволяла вывести его продукцию на качественно новый уровень. Реконструировались и расширялись Минский станкостроительный завод им. Октябрьской революции, Минский и Барановичский заводы автоматических линий, ряд других предприятий станкостроительной и ин­струментальной промышленности. Возрастало производство промышленных роботов, робототехнических комплексов.

В Беларуси решались задачи по выпуску вычислительной техники, где ведущая роль принадлежала Минскому ПО вычислительной техники. Выпускаемые ЭВМ по быстродействию, объему вводимой информации не уступали заграничным аналогам. На базе производимых Минским объединением ЭВМ создавались вычислительные центры, АСУ.

Предприятия машиностроения и металлообработки производили также дорожные и строительные (Минск, Могилев), мелиоративные (Мозырь), торфяные (Гомель), швейные (Орша) машины, пассажирские лифты (Могилев), бытовые холодильники (Минск), подшипники (Минск, Гомель). Подшипниковая промышленность являлась важной отраслью машиностроения и металлообработки. Минский и Гомельский заводы специализировались по выпуску подшипников качения (шариковых, радиальных, однорядных, шариковых радиально-упорных однорядных и многорядных, игольчатых роликовых, роликовых радиальных сферических двухрядных, роликовых упорных сферических) для автомобилей, тракторов, самолетов, велосипедов, станков, прокатных станов и т.д. В 1988 году было выпущено 150 млн. штук подшипников качения (более 14% общесоюзного производства), на двух заводах действовало около 3 тыс. станков-автоматов и полуавтоматов, несколько десятков поточных линий. В 2001 году количество изготовленных подшипников качения уменьшилось больше чем в два раза.

Технологическое оборудование для производства подшипников поступало с предприятий Витебска, Ленинграда, Барнаула, Одессы, а также из Румынии, Чехословакии, ГДР, хромистые стали – из Волгограда, Запорожья, Днепропетровска, Челябинска. Подшипники, изготовленные белорусскими заводами, поставлялись во все союзные республики, а также в 29 стран, в том числе во Францию, ГДР, Чехословакию.

На высоком уровне в БССР находилась электронная промышленность. Она специализировалась по выпуску электродвигателей, комплектных трансформаторных подстанций, низковольтной аппаратуры, кабельной продукции, светотехнического оборудования, электрических ламп накаливания, силовых полупроводниковых вентилей и блоков. В республике насчитывалось 22 предприятия электротехнической промышленности. Крупнейшие из них – Минский и Гомельский электротехнические заводы, Могилевский завод «Электродвигатель», Мозырский кабельный завод, Щучинский завод «Автопровод», Брестский электроламповый завод, Лидский завод электроизделий, Гомель­ский завод «Электроаппаратура», Молодечненский завод силовых полупроводниковых вентилей, Минский завод электромонтажных изделий. В 1970 году было изготовлено 1558,8 тыс. электродвигателей переменного тока, в 1988 году – 3895 тыс., а в 2001 году – всего 403 тыс.

Электронная промышленность Белоруссии специализировалась по выпуску полупроводниковых приборов, интегральных схем, резисторов, технологическо­го оборудования для изготовления полупроводниковых приборов и интеграль­ных схем.

В 70-е годы осуществлялась концентрация и специализация производст­ва электронной техники на основе объединения предприятий, выпускающих конструктивно и технологически однородную продукцию. Были созданы про­изводства и научно-производственные объединения и филиалы по выпуску полупроводниковых приборов и интегральных схем, металлокерамических резисторов, специального технологического оборудования, включающие все предприятия электронной промышленности Белоруссии. На международных вы­ставках и ярмарках 12 изделий отрасли получили золотые медали и дипломы.

Одной из наиболее перспективных в республике отраслей машино­строительной и металлообрабатывающей промышленности считалось прибо­ростроение, которое специализировалось по выпуску средств вычислительной техники, оптических и оптико-механических приборов, радио- и электроизме­рительных приборов. Наиболее крупные предприятия – приборостроительный завод и завод электронных вычислительных машин в Минске, Брестский электромеханический завод, Могилевский завод устройств для подготовки первичной информации, Минский часовой завод, Витебский и Гомельский заводы измерительных приборов. Продукция приборостроения из Беларуси поставлялась во все союзные республики и экспортировалась в 70 стран мира, в том числе в Болгарию, Польшу, Великобританию, Италию, Канаду, Францию, ФРГ.

Быстрыми темпами развивалась в республике радиопромышленность, специализирующаяся по выпуску средств радио- и проводной связи, широковещательных радиоприемников и телевизоров, радиоприборов, специального технологического оборудования. Модели белорусских телевизоров могли настраиваться на европейский или американский стандарт. В 70-е годы белорусские телевизоры получили на различных выставках, в том числе и на международных, золотую, 12 серебряных и 28 бронзовых медалей. Продукция шла на экспорт более чем в 30 стран мира – Алжир, Афганистан, Бельгию, Венгрию, Великобританию, Грецию, Иран, НРБ, Польшу, СФРЮ, Турцию, Чехословакию. Однако производство телевизоров упало с 1302 тыс. в 1990 году и до 720 тыс. в 2001 году, радиоприемников – соответственно с 979 тыс. до 56 тыc.

Интенсивное развитие в Белоруссии получила химическая и нефтехи­мическая промышленность. Она специализировалась преимущественно по выпуску минеральных удобрений и сырья для них, химических волокон и нитей, пластических масс и синтетических смол, автомобильных шин, рези­новых технических изделий, лакокрасочных материалов, резиновой обуви, товаров бытовой химии. Сырьевая база химической и нефтехимической промышленности республики – залежи калийных солей, поваренной соли, нефти и попутного газа. Крупнейшие предприятия – «Бобруйскшина», «Беларуськалий», «Полимир», Гродненское производственное объединение «Азот», Могилевский, Полоцкий и Светлогорский заводы искусственного волокна, Бобруйский завод резиновых технических изделий, Гомельский химический завод, Борисовский завод пластмассовых изделий, Лидский лакокрасочный завод, Кричевский завод резиновых изделий, Брестский завод бытовой химии. К 1980 году действовало шесть производственных объединений, которые давали 77,4% валовой продукции этой отрасли производства. Она отправлялась в союзные республики – более 40% калийных удобрений, 60 – полиэтилена, свыше 90 – химволокна, 81% – лакокрасочных изделий. Около 38% калийный удобрений и 28% полиэтилена было поставлено на экспорт. В 1988 году республика произвела 47 тыс. т химических волокон и нитей – в 6,7 раза больше по сравнению с 1970 годом. В 1986 году темпы роста производительности труда в химической и нефтехимической промышленности по отношению к 1970 году возросли на 358%; а темпы общего объема продукции этой отрасли – на 654%. Теперь производится всего 220 тыс. т химических волокон и нитей, причем больше половины этого количества – в Могилевской области.

Предприятия химической и нефтехимической промышленности осуществляли тесное экономическое сотрудничество. Например, из параксила Новополоцкого нефтеперерабатывающего завода на Могилевском объединении «Химволокно» вырабатывался лавсан и бензол, на основе которого Гродненское объединение «Азот» выпускало капролактам; многие растворители, изготавливаемые Новополоцким нефтеперерабатывающим заводом, использовались на лакокрасочных заводах республики.

Новополоцкое объединение «Полимир» производило 40% союзного объема высококачественного волокна нитрона и нитрилакриловой кислоты, 20% полиэтилена. Коллектив объединения считался общепризнанным лидером в отрасли как по наращиванию объемов производства, так и по повышению его эффективности.

В Светлогорском производственном объединении «Химволокно» было освоено производство окрашенной полиэфирной нити текстильного назначения. Объединение поставляло не только вискозный корд и кордную нить для шинной промышленности, но и текстильную нить.

Борисовский завод пластмасс выпускал свыше 300 наименований деталей технического назначения для автомобильных, электротехнических, приборостроительных заводов для всех союзных республик.

Каждая вторая тонна калийных удобрений в Советском Союзе являлась продукцией ПО «Беларуськалий». В начале 80-х годов в объединении был введен в действие мощный технологический комплекс по гранулированию удобрений. «Беларуськалий» не только обеспечивал потребности республики в калийных удобрениях, но и поставлял их в РСФСР, УССР, республики Прибалтики, экспортировал в Польшу и в другие страны. Во многих странах знали и продукцию Гродненского производственного объединения «Азот» им. С.О. Притыцкого – в большинстве республик Советского Союза, в Польше, ГДР, Чехословакии, Венгрии, Югославии, на Кубе и в других странах.

В первые годы нового тысячелетия производство минеральных удобрений снизилось с почти 6000 тыс. т до 4300 тыс. т в 2001 году, особенно фосфорных и калийных, в то время как сельское хозяйство республики при резком снижении поголовья скота и отсутствия органических удобрений, невозможности вывоза его из-за отсутствии техники и топлива очень нуждается в искусственных удобрениях. Какая может быть речь об увеличении урожайности сельскохозяйственных культур без удобрений?

На всех предприятиях химической индустрии уделялось серьезное внимание снижению их отрицательного воздействия на окружающую среду. Это достигалось за счет внедрения водооборотных систем, строительства водоочистных сооружений, установок по очистке отходящих газов, утилизации отходов основных технологических процессов. Проводился комплекс работ по уменьшению вредного воздействия на окружающую среду калийных комбинатов, заводов шинной и резинотехнической промышленности. В 1990 году в водоемы было сброшено 104 млн. куб. м загрязненной воды – больше, чем в предыдущие годы, но все последующие годы сброс неочищенных стоков снижался и в 2001 году составил 23 млн. куб. м, что тоже, конечно, недопустимо.

В 1976–1985 годах в республике было построено более 90 предприятий, расширены мощности многих действующих заводов и фабрик. С вводом в эксплуатацию в 1984 г. Белорусского металлургического завода в Жлобине возникла новая отрасль промышленного производства – черная металлургия. Ее продукция – сталь и арматура, получаемая из металлолома, используется в строительном производстве. Некоторые виды проката, товарных заготовок поставляются на другие металлургические предприятия страны.

Надо отметить, что развитие промышленности Белоруссии шло сложным и противоречивым путем. Усилия, предпринимаемые по увеличению объемов промышленного производства, повышению производительности труда, качеству выпускаемой продукции, ускорению научно-технического прогресса, безусловно, давали определенные результаты. Свидетельством тому являлось доминирующее положение индустрии Белоруссии в союзном народнохозяйственном комплексе.

Однако достижения республики могли быть гораздо значительнее и весомее. Негативные тенденции, характерные для всей экономической и политической жизни общества, просчеты, упущения и ошибки явились серьезным препятствием в деле интенсификации общественного производства, повышения его эффективности, внедрения достижений научно-технического прогресса в практику. Широкое распространение получило отчуждение значительной части трудящихся и от политической власти, и от собственности, и от социальных и духовных ценностей. Усиливалась социальная апатия. С дру­гой стороны, происходило обособление интересов аппарата управления, вы­рабатывалась определенная жизненная позиция, защищающая косность и генерирующая все новые и новые аргументы, направленные против реформ в экономике страны. Таким образом, возникло реальное противоречие, определенное в свое время К.Марксом как «противоречие между действительностью и принципами управления».

Административно-командный стиль партийного руководства, концентрация руководящих функций в системе партийных органов, снижение ответственности за исполнение принятых решений, рассогласование слова и дела, ослабление связи с трудящимися массами – все это привело к кризису в обществе.

Анализ причин негативных тенденций и процессов показывает, что они образуют определенную систему взаимозависимостей и взаимосвязей, составляя в единстве механизм торможения. Чтобы быстрее преодолеть этот барьер, необходимо было отказаться от монопольного владения властью, кардинально изменить кадровую политику, выдвигая на работу в аппарат инициативных людей, которые повели бы дело решительно, смело, постоянно ведя диалог с массами, живя их нуждами и запросами, не отрываясь от них, осуществлять полнейшую демократизацию управления производством. В общем, требовался ряд преобразований, направленных на улучшение положения, как в промышленности, так и в народном хозяйстве республики. К сожалению, это не было сделано, и в результате мы и в экономике, и в общественной жизни имеем то, что имеем...

То, что произошло с высокоразвитой промышленностью Беларуси, буквально потрясает воображение. Общепринятый лидер в Советском Союзе в настоящее время влечет жалкое существование. Так, на 1 августа 2003 года 4584 предприятия, или 40,5% от общего числа учитываемых, были убыточными. Сумма убытков в целом составила 408,1 млрд. руб. (в январе–июле 2002 года – 324,5 млрд.). Удельный вес убыточных предприятий в Брестской области достиг 38%, в Витебской – 51,2%, в Гомельской – 47,8%, в Гродненской – 36,6%, в Минской – 47,9%, в Могилевской – 51%.

На 1 января 2003 года 4544 предприятия или 40,1% от их общего количества, не имели собственных оборотных средств и 2511 предприятий (22,1%) имели обеспеченность собственными оборотными средствами ниже нормативов. Ниже нормативов обеспеченность собственными оборотными средствами имели 620 промышленных предприятий, или 26,3% от их общего количества, в том числе в машиностроении и металлообработке – 193 предприятия, пищевой промышленности – 128, лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной – 101, легкой промышленности – 92 и т.д.

Задолженность за энергоресурсы на 1 августа 2003 года, включая внутриреспубликанские расчеты, составила 3,3 трлн. рублей. На внутренние расчеты приходилось 90,2% всей задолженности за энергоресурсы, в том числе за природный газ – 44,2%, за электроэнергию – 42,5%. Суммарная же просроченная задолженность на 1 августа 2003 года составила 5 трлн. рублей и увеличилась по сравнению с началом года на 3% при росте потребительских цен за этот период на 16,2%.

Не будем утомлять читателя удручающими отрицательными цифрами. Достаточно тех, что названы, чтобы представить страшную картину развала фундамента экономики промышленности.

Казалось, причины выяснены, и нужно было давно заняться их устранением. Но вопреки громогласным заявлениям, что у нас все хорошо, намного лучше, чем в России, что нам удалось сохранить промышленность, увеличить объемы производства и т.д., в реальной жизни все произошло наоборот. Думаю, что современная белорусская промышленность находится на одном из последних мест в Европе. Самые лучшие наши изделия не могут конкурировать с иностранными.

Вопрос вопросов: где взять средства для создания новой индустрии – на сегодняшний день самый острый, самый жизненный. Не решив его, мы обречены на бедность и нищету. Чудес не бывает. Первостепенный вопрос – инвестиции. Найдется ли миллиардный олигарх, или страна сама сможет вложить деньги в нашу экономику? Если да, то будет прорыв к лучшей жизни. Если нет, то крах страны, попадание в полную зависимость от более сильных неизбежны.

Говоря о промышленности, об ее упадке, приходится констатировать, что политический и экономический курсы были определены неправильно, а это в конечном итоге привело к фронтальному кризису не только в экономике, но и во всех сферах жизни общества.

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС –
ПУТЬ К КАТАСТРОФЕ

Не стремись высоко в небо, не опускайся ниже земли, оставайся земным.

Многократно был прав тот, кто сказал, что история, и только она все расставит по своим местам, всему даст оценку. Если несколько десятилетий назад, да что там десятилетий, буквально до настоящего времени считалось, что наше «светлое» будущее сопряжено только с научно-техническим прогрессом, то на сегодняшний день этот тезис претерпел большое смещение. Действительно, раньше научно-технический прогресс считался единственным стратегическим направлением, которое позволит вывести на самый высокий уровень развития народное хозяйство, все сферы жизни общества. И в это верили. Но по истечении времени появилось немало точек зрения, которые трактуют достижения науки и техники в несколько ином ключе.

Прежде всего, следует остановиться на пагубных, катастрофически отрицательных последствиях научно-технического прогресса. Безусловно, тут пальму первенства держит космическая отрасль. Времена эйфории нашими победами в космосе безвозвратно канули в лету, осталась горечь и разочарование содеянным. Интенсивное вторжение в космос не прошло бесследно для сложившегося на протяжении миллионов лет природного баланса климата, температур, атмосферного давления и т.д. А может быть, и озоновая дыра – результат освоения космоса? Дальше. Освоение атома и использование его в мирных целях. Удалось ли великим ученым обуздать атом и заставить служить людям? Ответ однозначен: нет. Это достижение научно-технического прогресса поставило мир на грань катастрофы. Страшные последствия «мирного атома» – Чернобыльская авария – испытывает на себе наша родина – Беларусь. Не выходит из головы оценка сегодняшнего дня, данная дедом-полешуком: «Лучше бы мы ездили на волах, но не было бы радиации». Что к этому можно добавить? Мудрецом-то оказался дед, а не самые высокие политики, Герои Социалистического Труда – академики и все светила науки, поставившие человечество на грань катастрофы.

Достижением научно-технического прогресса считалась у нас до недавнего времени мелиорация. То, что матушка-природа сотворила за миллионы лет, было поставлено на грань катастрофы за несколько десятилетий. В результате уничтожен красивейший природный заповедник – Полесье. «Достижения» научно-техничес-кого прогресса можно продолжать до бесконечности, но думаю, в этом нет необходимости. И так все ясно.

Таким образом, приходится констатировать глобальное негативное влияние достижений научно-технического прогресса на человеческую жизнь. А ведь все эти достижения не стоят, по словам Ф.М. Досто-евского, слезинки ребенка. Тем не менее, мы и дальше продолжаем жить по инерции, а сила инерции, как известно, очень ускоряет научно-технический прогресс, не понимая, что приближаем катастрофу, конец жизни на Земле.

В предложенном читателям разделе на богатом фактическом материале показана огромная работа, проводимая коллективами промышленных предприятий по ускорению научно-технического прогресса. К сожалению, материал носит односторонний характер, якобы правдивый, что, конечно, не соответствует действительности: он взят из официальных данных. Это еще раз подтверждает тот факт, что специалисты, которые готовили приведенные ниже данные, являлись исполнителями социального заказа политической власти, апологетами режима. Итак, как это было.

Научно-технический прогресс предполагал ускоренное продвижение во всех сферах социально-экономической жизни на базе науки и техники, концентрацию имеющихся средств на ключевых направлениях, широкое использование надежных, проверенных практикой технических новшеств – чтобы получить максимальную отдачу, пока они морально не устарели. На передний план выступает проведение научных, проектных и конструкторских разработок, которые обеспечили бы создание и освоение принципиально новой техники и технологии, повышающей производительность труда.

Приоритетное значение всегда придавалось развитию фундаментальной науки. Именно она выступает в качестве генератора идей, открывает прорывы в новые области, дает выходы на более высокий уровень эффективности. Академические институты ориентировались на расширение исследований, имеющих в первую очередь техническую направленность с целью создания теоретических основ принципиально новых видов техники и технологии. Такая парадигма была выдвинута высшим политическим руководством страны. Как она внедрялась в жизнь?

В бывшем Советском Союзе количество научных работников (включая научно-педагогические кадры вузов) неуклонно, из года в год, увеличивалось. Например, если в 1970 году их было 927,7 тыс., то в 1985 году – 1,5 млн., в том числе 2,6 тыс. академиков и членов-корреспондентов. И такая тенденция долгое время сохранялась без изменения. Расходы на науку из государственного бюджета и других источников также постоянно росли.

Однако определяющим фактором являлся не количественный показатель, а качественный, по которому советская наука значительно уступала многим странам. Причины такого состояния, безусловно, крылись в несовершенном социально-экономическом устройстве с административно-командной системой и ее подразделениями. Многие разработки наших ученых по праву пользовались признанием во всем мире: использование лазера в мирных целях, конвекторная разливка стали, космическая техника, станкостроение, достижения белорусских ученых в области порошковой металлургии и т.д. Что же касалось системного, широкомасштабного внедрения технических новшеств в народное хозяйство, тут вопрос стоял чрезвычайно остро.

Известно, что расходы на научные исследования быстро окупаются. Например, в начале 80-х годов на научные разработки ежегодно тратилось свыше 25 млрд. руб. Из более 70 тыс. предложенных изобретений использовано 26 тыс. с экономическим эффектом 2,7 млрд. руб., а с учетом рационализаторских предложений – 7 млрд. руб., т.е. затраты окупились за 4 года. Удельный вес расходов на науку в лучшие времена достигал 5% национального дохода. Около половины из них шли на фундаментальные исследования, остальные направлялись на прикладные исследования и опытно-конструкторские разработки.

Солидным научным потенциалом располагала и Беларусь. Многие коллективы решали научно-технические проблемы на уровне мировых достижений, имели разработки, способные значительно повысить эффективность производства и качество продукции. Так, за 1976–1980 годы было создано около тысячи новых типов машин, оборудования, приборов, освоено производство и начат выпуск свыше 1700 видов изделий. Большие возможности открывали исследования по биотехнологии и генной инженерии, микроэлектронике, широкому применению робото- и микропроцессорной техники.

Дальнейшее развитие получили комплексные исследования, осуществлявшиеся научными учреждениями, вузами, организациями и институтами АН БССР. Входила в практику разработка планов научно-технического сотрудничества институтов отделения физико-математических наук Академии наук с республиканскими предприятиями и НИИ электронно-вычисли-тельного профиля, научно-технического сотрудничества учреждений АН БССР с минскими автомобильным и тракторным заводами, с комбинатом «Беларуськалий». Был разработан и принят план комплексных научно-исследовательских работ Академии наук БССР и Белгосуниверситета им. В.И. Ленина.

Особенный расцвет белорусской науки приходился на 70-е годы XX века. Характерной чертой этого периода было то, что в это время появились новые формы соединения науки с производством – объединения НИИ и лабораторий с промышленными предприятиями, создавались крупные производственные, производственно-технические и научно-производственные объединения. В Советском Союзе насчитывалось около 2,5 тыс. производственных и научно-производственных объединений, которые характеризовались высоким динамизмом. Например, сроки внедрения новой техники в них сократились в 2–2,5 раза. Значительная часть этих объединений были созданы в Белоруссии. В 1976 году их действовало свыше 100, включавших 330 предприятий, научно-исследовательских, проектно-конструкторских и технологических организаций. В их число входили также многие конструкторские и технологические службы, отделы и лаборатории. Среди производственных объединений промышленности были крупные, с годовым объемом производства более 100 млн. руб. и численностью персонала более 5 тыс. человек: по производству большегрузных автомобилей («БелавтоМАЗ»), Минский тракторный завод им. В.И. Ленина, Гродненское «Азот» им. С.О. Притыцкого, Новополоцкое «Полимир» им. 50-летия Белорусской ССР, Могилевское «Химволокно» им. В.И. Ленина, «Беларуськалий», «Бобруйскшина» и другие.

Объединения осуществляли тесное сотрудничество с НИИ и вузами страны. Например, ПТО «Интеграл» способствовало не только централизации основного и вспомогательного производства, но и послужило началом организации единого научного центра, объединившего конструкторские и научно-исследовательские подразделения ранее автономных пред­приятий. В ПТО существенно возросли масштабы проектно-конструктор-ских и научно-исследовательских работ, значительно уменьшилось время на их внедрение в производство. Так, срок разработки новых видов изделий сократился на 25%. Было освоено и запущено в серийное производство 40 изделий при плане 28. За 4 года (1971–1975) выпуск продукции увеличился более чем в шесть раз.

Особенностью творческого взаимодействия ученых и специалистов было создание учебно-научно-производственных объединений (УНПО). Отличие этой формы от предшествовавших состояло в том, что вуз и предприятие работали по единому плану. УНПО занимались теоретическими разработками новой техники и технологии, внедряли ее в практику и на более качественном уровне готовили кадры для науки и производства.

В 1974–1975 годах был создан ряд учебно-научно-производственных объединений: «МАЗ-БПИ», «МТЗ-БПИ», «МРТИ – завод электронно-вычислитель-ных машин им. Г.К. Орджоникидзе – НИИ электронных вычислительных машин», «МРТИ – ПО «Интеграл», «БИНХ – 11-й ГПЗ». В 1976 году образовано учебно-производственное объединение «Белгосуниверситет им. В.И. Ленина – ПО «Интеграл». Теперь, когда практически все белорусские предприятия с трудом сводят концы с концами, многие, затоваренные собственной продукцией и испытывающие огромные трудности с поставкой сырья, комплектующих, заготовок, находятся на грани банкротства, эти научно-производственные связи утратили значение и оборвались. Высшие учебные заведения собственными силами в связи с учебным процессом ведут кое-какие научные исследования и разработки, согласно статистическим данным, в 2001 году эта работа проводилась в 33 вузах Беларуси, что меньше, чем в предыдущем году, но размах этих работ, естественно, намного ниже, а учебно-научно-производственные объединения с их прежним объемом работ практически канули в лету. И даже число организаций высшего образования, занимающихся исследованиями и научными разработками, теперь намного ниже, чем в предыдущие годы, и достигает лишь 48, в них принимало участие меньше трех тысяч человек.

Много полезного, заслуживающего внимания, было накоплено на «БелавтоМАЗ». Учитывая, что проблему ускорения научно-технического прогресса невозможно решить собственными силами, даже имея крупную исследовательско-экспериментальную базу, был взят курс на укрепление и расширение творческих связей с наукой. Если в 1975 году совместное сотрудничество осуществлялось с 50 институтами, то в 1982 году – с 76, в том числе головной завод проводил работу с 66 институтами. Среди них 17 институтов и специализированных организаций автомобильной отрасли, 9 институтов, политехнический институт и другие.

Значительный удельный вес в общем объеме проводимых на заводах объединения опытно-исследова-тельских работ занимали совместные разработки с НИИ автомобильной промышленности. Например, снижение металлоемкости выпускаемых изделий за счет применения новых материалов, а также прогрессивных экономических профилей металла было достигнуто в сотрудничестве с НИИ автотракторных материалов. Практическая помощь была оказана головному заводу в организации поставки специальных прессовых профилей алюминиевого проката для бортов автотранспортных средств, в частности, полуприцепа «МАЗ-93971». Большое значение для повышения надежности большегрузных самосвалов БелАЗ имели опытные работы по изготовлению отливок из стали и чугуна, легированных ванадием.

Сотрудничество с БПИ осуществлялось в рамках учебно-научно-производственного объединения «МАЗ – БПИ». Устанавливались не только более тесные связи науки с производством, но и решалась задача повышения качества подготовки молодых специалистов.

С целью приближения учебного процесса к нуждам производства на МАЗе была образована кафедра «Большегрузные автомобили», которую возглавил главный конструктор ПО «БелавтоМАЗ», член-корреспон-дент АН БССР, лауреат Государственной премии СССР М.С. Высоцкий. Идея ее создания именно на производстве базировалась на организационной возможности и технической целе­сообразности более широкого использования в учебном процессе крупной, отвечающей современным требованиям производственной и научно-технической базы предприятия и необходимости более активного участия в совместной научно-педагогической работе специалистов завода, прежде всего имеющих ученые степени и звания.

Была налажена связь с деканатом автотракторного факультета вуза и кафедрой «Автомобили». Преподаватели стремились, чтобы студенты освоили навыки конструирования на всех ступенях, начиная от технического задания и техпроекта до рабочего проектирования, организации и выполнения опытно-конструкторских и научно-исследовательских разработок. Курсовое и дипломное проектирование на предприятии предоставляло возможность студентам более подробно ознакомиться с условиями работы проектируемого узла или автомобиля. Для дипломного проектирования давались комплексные задания: студентам предлагалось разработать комплексный проект по одному объекту. Например, один выполняет задачу общей компановки автомобиля с учетом требований дизайна, проводит тягово-динамический расчет машины, другой ведет расчет общих технических данных, исследует устойчивость автомобиля и т.д. Именно такие комплексные темы приближали дипломное проектирование к реальному конструированию автомобилей. Например, 12 дипломников института представили проект автопоезда нового типа, имеющего повышенную проходимость и увеличенную грузоподъемность. А на следующий год разработку этой темы продолжила другая группа выпускников. Предлагаемой модели не было в планах конструкторского отдела, а работы, подготовленные студентами, показали ее необходимость.

С учетом положительного опыта работы объединения «МАЗ – БПИ» и сложившихся творческих связей специалистов завода с учеными Академии наук на общественных началах создано новое научно-производ-ственное объединение «Автофизтех», в рамках которого предусмотрено сотрудничество специалистов объединения «БелавтоМАЗ» с учеными технического и физико-математического профиля Академии. Об эффективности работы объединения свидетельствуют хотя бы такие данные. Внедрение комплекса исследований, способствовавших созданию нового семейства большегрузных автомобилей и автопоездов МАЗ, позволило в десятой пятилетке снизить текущие издержки эксплуатации автотранспортных организаций в среднем на 18%, высвободить в год 16 тыс. человек водительского состава, увеличить грузооборот парка автомобилей МАЗ по стране на 34%. В целом же экономический эффект от использования результатов научного сотрудничества институтов АН БССР с ПО «БелавтоМАЗ» за 5 лет составил более 20 млн. руб.

Ряд ценных новшеств разработан и внедрен в производство в результате многолетнего творческого сотрудничества коллектива Минского автозавода с учеными институтов АН БССР: методы и средства для прогнозирования долговечности и ускоренных испытаний рессорных подвесок, исследования автомобильных рам методом монтажного моделирования, расчет параметров двигателей и трансмиссий.

Существенным достижением совместной работы АН БССР и ПО «БелавтоМАЗ» явилась разработка республиканской программы по созданию системы унифицированных машин большой и особо большой грузоподъемности, отвечающих последним достижениям мирового автомобилестроения. Эта программа легла в основу перспективного плана работы объединения «Автофизтех». Одна из проблем, которую решало объединение, было участие в создании и доводке уникальных карьерных самосвалов БелАЗ особо большой грузоподъемности. До сих пор в мире отсутствовал опыт создания таких автомобилей, и белорусские ученые совместно с инженерами-производственниками успешно решили эту задачу.

Особое значение имел опыт интеграции науки и производства порошковой металлургии, где использовалось 95–98% материалов при высокой производительности труда и низкой трудоемкости. Новый метод позволял экономить на каждой тонне изделий около 2 т оставить проката. Экономический эффект от производства 1 тыс. т деталей из металлических порошков превышал 2 млн. руб., высвобождалось 80 металлообрабатывающих станков, сокращалось количество рабочих. Технико-экономические расчеты свидетельствовали, что крупное специализированное предприятие мощностью 10 тыс. тонн продукции с использованием имеющегося научного задела НИИ порошковой металлургии обеспечит годовую экономию в 35 млн. руб., высвободит 500 металлорежущих станков и 2300 рабочих, сэкономит 22 тыс. тонны стали. Срок окупаемости капитальных вложений в строительство завода составит 4 года (при нормативном сроке 8,3 года). К тому же детали, полученные по этой технологии, по работоспособности в 2–3 раза превосходят аналогичные изделия из широко распространенных металлов и сплавов. Эти характеристики позволяли ставить порошковую металлургию в один ряд с такими прогрессивными технологиями, как мембранная, лазерная, электронно-лучевая и другие.

Другим перспективным направлением в НПО являлось создание защитных газотермических покрытий. Этот метод позволял создавать производственные участки для нанесения защитных покрытий непосредственно на предприятиях. В республике в 1986 году насчитывалось более 25 таких участков, их число планировалось удвоить, но с развалом Советского Союза этим намерениям не суждено было осуществиться.

Руководство Минского завода шестерен установило контакт с физико-техническим институтом АН БССР. Ученые помогали решить сложнейшую проблему – повышение качества кузнечно-штампового инструмента и его долговечности путем плазменного напыления: эксплуатационная стойкость увеличилась в 2–3 раза.

Эта работа в республике проводилась с нарастающими темпами. Например, если в 1980 году промышленность насчитывала 197 производственных и научно-производственных объединений с объемом реализованной продукции 57,7%, то в 1985 году их было 236. НПО «Планар» разрабатывало и производило изделия по различным профилям электронной техники и видам технологических процессов. За 1970–1986 годы производительность выпускаемой техники повысилась в 5–6 раз, точность – почти в 3 раза при ежегодном обновлении номенклатуры изделий на 25–30%.

Тем не менее, уровень отдельных научных исследований, которые велись в АН БССР и других научно-исследовательских учреждениях, не в полной мере удовлетворял запросам народного хозяйства республики. Большие претензии предъявлялись к вузам. На долю высшей школы приходилось лишь около 8% общего объема проводимых в стране научно-исследовательских работ. Так, в Белгосуниверситете им. В.И.Ленина в хозяйственно-договорных работах участвовало лишь 15% докторов и кандидатов наук.

Высокому потенциалу науки – и это правило важно во все времена – должен отвечать соответствующий уровень инженерно-технических кадров, их образованности и профессиональной компетентности. А ведь многие сегодняшние специалисты закончили вузы 10 и более лет назад, а то и просто практики, у них сильна приверженность к старым методам. Все это надо учитывать в процессе переподготовки кадров, помогать работникам не только повышать технические знания, но и преодолевать психологический барьер. Наука и техника тогда смогут стать важным источником повышения эффективности народного хозяйства, решающим фактором интенсификации процесса производства, когда их потенциал разовьется в соответствии с потребностями общественного процесса воспроизводства и будет обеспечено их внутреннее планомерное и пропорциональное развитие. Поэтому решающая проблема политики государства в этой области заключается в том, чтобы своевременно определить будущие направления развития науки и техники, необходимые для удовлетворения потребностей и развития народного хозяйства. Требуется кардинально изменить отношение к инженерно-техни-ческим и научным кадрам. Науку необходимо было решительно повернуть к нуждам общественного производства, а производство – к науке, укрепить все звенья, соединяющие науку, технику и производство, что и делалось все возрастающими темпами: укреплялась связь науки и производства, создавались такие организационные формы интеграции науки, техники и производства, которые позволяли обеспечить четкое и быстрое прохождение научных идей от зарождения до применения на практике.

Понятно, что чем быстрее и шире внедряются достижения науки, тем быстрее материализуются и дают реальный экономический и социальный эффект идеи ученых, конструкторов, новаторов производства. Однако были и неиспользованные резервы. В 1987 году, например, удельный вес расходов на науку, обслуживающую народное хозяйство республики, составил лишь 0,53% в ее валовом общественном продукте, что в 3–4 раза ниже, чем в Англии, Швеции, Японии, США. При таком подходе нельзя было существенно поднять технический уровень и качество продукции, ускорить разработку технологий, позволяющих кардинально повысить производительность труда, снизить затраты материальных и трудовых ресурсов, т.е. выйти на качественно новый уровень научно-технического прогресса.

Таким образом, в 70–80-е годы в Беларуси был решен ряд проблем, касавшихся перевооружения многих отраслей промышленности на основе последовательного перехода от создания и внедрения отдельных машин и процессов к разработке, производству и внедрению высокоэффективных систем машин, приборов и технологических процессов, обеспечивающих механизацию и автоматизацию производства – как основного, так и вспомогательного. Тем не менее, далеко не все намеченное было выполнено. Новые технологические процессы и оборудование использовались в основном на вновь строящихся предприятиях. Значительная доля предприятий располагала техникой, устаревшей физически и морально.

Почему происходило так, что с новейшими достижениями много лет уживались процессы и производства, которые явно не соответствовали современным достижениям, не давали поднять темпы роста производительности труда? Можно назвать две основные причины. Первая – относительно низкая доля капитальных вложений, выделяемых на реконструкцию производства – менее трети. Поэтому ежегодно обновлялось лишь 2,3–2,5% основных фондов, в то время как в США, ФРГ, Японии – 6–8%. В результате «возраст» и соответ-ственно характеристики оборудования, на котором осуществлялась большая часть промышленного производства, отставали от современного уровня.

Следует отметить, что на практике даже та относительно небольшая часть капиталовложений, которая направлялась на реконструкцию, по различным причинам использовалась на другие цели. Это объяснялось тем, что выделение капиталовложений целевым назначением на реконструкцию еще не стало законом. Госплан не планировал этих показателей. Средства на реконструкцию предприятия обычно выделяли главные производственные управления министерств, причем произвольно. Задача обеспечить «возраст» действующего оборудования не старше 10–12 лет, как во всем мире, улучшать его технические характеристики вообще не ставилась.

Другая причина медленной реконструкции и технического перевооружения производства заключалась в том, что руководители предприятий настороженно относились к осовремениванию технологий и оборудования, наращиванию благодаря этому производственных мощностей и повышению производительности труда. Руководители предприятий, пытающиеся освоить новую технологию и оборудование, сталкивались со значительными трудностями, начиная с подготовки технической документации для реконструкции в условиях действующего производства. Проектные организации, как правило, неохотно брались за это: требовалось провести большую и сложную работу, изучить схему всех видов коммуникаций, дать временные решения на их размещение, разработать новый современный комплекс, предусматривающий в условиях действующего производства и ведение строительства, монтажа, установку прогрессивного оборудования. Администрация предприятий с опаской смотрела также на приобретение нового оборудования, ведь, как правило, внести и осуществить некоторые поправки к уже принятым вариантам проектов – дело весьма сложное.

И все же, несмотря на трудности, многие предприятия шли на частичную или полную модернизацию производства. Чаще всего это происходило там, где трудились слаженные коллективы во главе с боеспособными партийными организациями, высококвалифицированными руководителями, энергичными и смелыми. Обычно работы велись хозспособом на базе своего строительно-монтажного цеха. Подобные подразделения в составе крупного предприятия играли важную роль, особенно если они включали в свой состав и механическое производство, изготавливающее специализированное оборудование.

Негативным моментом в деле ускорения научно-технического прогресса в те годы была проблема – впрочем, она актуальна и сегодня, – которая сводилась к тому, что потенциал технического творчества рабочего класса не использовался должным образом. Возникает вопрос: почему? До недавнего времени все сваливали якобы на борьбу нового со старым, на недостатки в работе парторганизаций и хозяйственных руководителей. Однако причины лежали глубже. Сложившийся хозяйственный механизм экстенсивного развития становился все более невосприимчивым к достижениям научно-технического прогресса. Администрация предприятий, как и коллектив, не были заинтересованы в развитии технического творчества, внедрении предложений и разработок – это не влияло на выполнение плана и на материальное положение рабочих. Система материального и морального стимулирования была неэффективной, не побуждала работников к творческому поиску. В старом хозяйственном механизме не находилось места личной инициативе, творческому отношению к труду.

Безусловно, были существенные промахи организационного характера. На многих предприятиях новаторство не получало надлежащей поддержки и помощи со стороны хозяйственников, партийных и профсоюзных организаций. Медленно внедрялись коллективные формы изобретательства и рационализаторства, на низком уровне находилось творческое содружество ученых и производственников.

Ускорение научно-технического прогресса предъявляло новые требования к долгосрочному прогнозированию в отношении качества принимаемых руководством решений, касающихся основных направлений исследований и развития научно-исследовательского потенциала, нужного для получения и быстрого распространения достижений науки и техники. Важное значение приобретала разработка фундаментальных исследований. Осуществляемые на их основе проекты прикладных исследований или проекты внедрения в производство учитывались в краткосрочных и среднесрочных планах развития отраслей и областей народного хозяйства.

Большим тормозом являлось противоречие между высокими затратами общества на научные исследования, разработки определенных изделий и небольшим объемом массового производства. Ограниченность природных ресурсов диктовала необходимость концентрации научно-технического прогресса на высокой экономии сырья, чтобы добиться его использования с наивысшей пользой для народного хозяйства. В связи с кардинальными изменениями в развитии экономики новые требования предъявлялись буквально ко всем направлениям научно-технического прогресса (подготовка кадров, обновление материально-технической базы промышленности, развитие научных исследований, их внедрение и т.п.). Что касается науки, то ее основной вклад в повышение эффективности народного хозяйства определялся скорее интенсивным развитием, чем количественным расширением. Причем постепенно развитие вширь заменялось развитием вглубь.

В 70–80-е годы в республике развивалось новое для того времени направление в технике и электронике – электронно-вычислительное машиностроение. Ведущими исполнителями программ развития персональных ЭВМ являлись НИИ ЭВМ и объединение вычислительной техники. Сосредоточение в Беларуси разработки и производства массовых отечественных ЭВМ, наличие производственных мощностей и научного потенциала было наиглавнейшим условием выполнения этой важной государственной задачи. Разработана республиканская целевая научно-техническая программа по повышению эффективности использования вычислительной техники «Автоматизация».

Анализируя развитие экономики страны, ее техническое состояние, особенно промышленное – фундамента народного хозяйства на протяжении длительного отрезка времени, приходишь к неутешительным выводам. Да, если сравнивать рассматриваемый нами период, а это последняя четверть XX столетия, с началом века, с 20–30–40–50-ми годами, можно ответить однозначно: да, прогресс был. Примеров тому предостаточно. Например, если в 50-е годы основным отечественным автомобилем была знаменитая полуторка, то в 70-е – его величество МАЗ-500. На смену чудовищу с многотонными железными колесами с огромными шипами пришел наш родной «Белорус». На смену лучине, керосиновой лампе в 60-е годы ХХ века пришла лампочка Ильича. Подчеркиваю, лишь в 60-е годы, когда цивилизованная Европа была уже освещена целый век.

Но прогресс был, безусловно, – в отдельных, локальных отраслях. Естественно, они не могли решить проблему всей страны. Ведущие государства мира потому и процветают, что научно-технический прогресс носит у них всеобъемлющий характер, направлен на улучшение жизни людей, которые, в свою очередь, заинтересованы в том, чтобы их продукция была лучшей не только в стране, но и в мире.

У нас уже давно сложилась традиция сравнивать себя с другими странами и народами. Начало этой псевдопатриотике было положено, как известно, И.Ста-линым: мы летали выше и дальше всех, были самым образованным народом в мире, все лучшее производилось в СССР и т.д. Кто был бы против этого, если бы действительно было так.

Но это было далеко не так. По основным технико-экономическим показателям – оснащению промышленности техникой, оборудованием, автоматизированными, специализированными линиями, комплексной механизацией и автоматизацией производства – нам было до «загнивающего» капитализма, прямо скажем, как до Луны. Откуда нашему народу знать, что наше – да не лучше? Но партийным бонзам необходимо было поддерживать коммунистический миф, поэтому была организована и четко работала идеологическая кухня. Примеров предостаточно, в частности, полеты в космос. Минимум 15 лет было такой крични не только на всю страну, но и на весь мир, что, мол, наша техника самая передовая, самая лучшая в мире.

Такая мощная обработка сознания давала свои результаты. Подавляющее большинство населения страны верило в эту легенду. А ведь никто не задался вопросом: а что же получил от этого прогресса простой человек, как это техническое новшество повлияло на повышение его жизненного уровня? Он был крайне низким. Достаточно сказать, что заработная плата колхозника составляла лишь 12 рублей в месяц! И это наряду с астрономическими, многомиллиардными затратами на освоение космоса. Что же, мы были единственные в мире "умники" и понимали, какого экономического расцвета мы достигнем, освоив космос? Полноте! Империалисты нас не только догнали, но и ушли далеко вперед. Навязав нам стратегическую оборонную инициативу (СОИ), невиданную гонку вооружений, до основания подорвали нашу хиленькую экономику, в результате чего рухнули все завоевания социализма в мировом масштабе и коммунистический режим внутри страны. Это еще одно доказательство того, к чему приводит неправильная выработка политической стратегии.

В большинстве случаев пропаганда подменяла наши серьезные недостатки в экономической сфере. Казалось, последний рабочий видел, что так нельзя управлять производством – но не зашоренные партийные функционеры. Все это, в конечном счете, привело не только к кризису, но и к краху всей общественно-экономической системы.

Материал, который изложен в главе, не претендует на особую научность или оригинальность. Мы хотим представить на суд читателя факты и данные, которые собраны из различных источников того времени. Нас, как и всех, кто будет знакомиться с работой, волнует один важный аспект: правдивость источников. Если судить по фактическому материалу, предоставленному в наше распоряжение, то все выглядело не таким уже и мрачным. Скорее, наоборот.

Тем не менее, анализ ситуации дает право утверждать, что в прошедшем XX веке самые лучшие годы в истории развития Беларуси – вторая половина 60-х, и оканчивается этот «золотой век» в середине 70-х годов. Именно отсюда берет начало разразившийся фронтальный кризис в экономической и политической жизни, приведший к необратимым последствиям: уничтожению сверхдержавы – СССР.

На сегодняшний день последствия этого кризиса, точнее, сам кризис, имеет место в нашей стране, т.е. четко прослеживается его доминанта – перманентность. Кризис охватывает все сферы жизни общества: политическую, экономическую, духовную. Говорить о том, что в ближайшее время нас ожидает движение к лучшему, не приходится.

ГОРЕПАШЦЫ

Любите землю, и она воздаст Вам.

Мы дети страшной судьбы,

Хлебнувшие чашу горя до дна,

Память встает на дыбы,

Рыдает и стонет она.

Замешано счастье было на крови,

Кто из нас угадал его суть?

А у наших «отцов» дьявола брови

Горами трупов уложен их путь.

Обездолен народ, затравлен и нищ,

Доведен до последней черты.

Его тело горит мириадами огнищ,

В крике страшном народные рты…

Казалось бы, что к этому можно добавить, рассуждая о народной жизни? Почему именно у нашего народа такая страшная судьба на протяжении всей его истории? Насилие и еще раз насилие со стороны властвующих подвело народ к такой жизни. Причем насилие на протяжении многих веков, одновременно физическое и духовное. Именно это обстоятельство нужно возвести в разряд феномена мировой истории. Можно только удивляться живучести народа: он выдержал насилие внутри страны, и насилие извне.

Сегодняшняя жизнь народа дает обильную пищу для размышлений: всегда было так плохо, или сегодняшнее время все-таки лучше, чем раньше, или раньше хуже, чем сегодня? И здесь на первый план выдвигается задача правильно расставить акценты. А может, мы, интеллигенты, умничаем и не знаем своего народа, придумывая всякую всячину в тиши кабинета? Брюзжит все-таки интеллигент, или горе народное заставляет его кричать? И здесь, безусловно, главным является реальная жизнь, историческая правда.

Реалии жизни, особенно сельской, иначе как ужасающими не назовешь. Государственное сельское хозяйство развалено до основания, а в сельской местности это был базовый, основной источник существования крестьян. Еще лет 15 назад в каждом крестьянском подворье было много всякой живности: минимум 2 коровы, 3–4 свиньи, до трех десятков кур, от 20 до 50 уток, гусей, индюшек и т.д. Крестьяне не только кормили себя, прямо скажем, отборным натуральным продуктом, но и снабжали им своих сыновей и дочерей, уезжавших в город в поисках легкого хлеба, что называется, по полной программе. Тогда помощь родителей своим детям, а может быть, воспользовавшись историческим термином, назовем ее «продразверсткой», была весьма ощутимой. Помню, в студенческие годы также ездил домой в деревню за «данью». Она была всегда обильной. Свинина, копчености, грибы, варенье, рыба, куры… Особенно поражал гусь с начинкой, которым снабжала меня в дорогу моя мама. Компания друзей, – студентов в общежитии в 4–5 человек с трудом разделывались с ним. К сожалению, все это было в прошлом. Опустели крестьянские хлевы. На всю деревню, а в ней некогда было 180 дворов, осталось не более 20 коров.

Какую оценку дать этому, как квалифицировать? Иначе как трагедией это не назовешь.

Приезжая в деревню, я постоянно встречаюсь с уже малочисленными родственниками, с земляками. Говорим долго, как правило, любой крестьянин – мудрый человек. Практически каждый знает, точнее, знал ранее, что нужно делать не только в деревне, но и в стране, чтобы жизнь стала лучше. Сейчас о каких-то светлых перспективах не говорит никто, потому что не видит их: нужда задавила. Правда, встретился один оптимист, который заявил: «А что, Николаевич, ты не помнишь, как жили после войны? Ничего не было. Вместо молока – перегон пили (переработанное молоко, в котором не осталось никакой жирности, отливающее синевой) – и выжили». Самое печальное, что практически никто из участников беседы не обратил внимания на то, что голодная деревня после войны выжила. Когда я заметил, что после войны прошло более полувека, мой оппонент махнул рукой, дескать, ну и что, картопля (картошка) будет – выживем. Ну как? До какой крайности доведены люди! В начале третьего тысячелетия, когда почти все европейские страны, США, Япония, Юго-Восточная Азия, Австралия и многие другие живут почти как в раю, мы по-прежнему мечтаем, чтобы уродилась картошка, чтобы не было засухи, не вымокли посевы. Комментарии, как говорится, излишни…

Как тут не согласиться с Соломоном Мудрым – царем Израиля и Иудеи, который еще в 960 г. до нашей эры сказал: «Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем». И далее: «Поставлена глупость на высокие посты, а достойные внизу пребывают». Мудро! На то он и Соломон Мудрый. И тут добавить нечего.

Может, народ и мудр тем, что так ведет себя, соглашается с таким существованием, с такой жизнью? Исходя из вышеприведенной мудрости Соломона, народ, уверен, даже не зная ее, живет именно по ней: что было у него, то и будет, что творилось, то и творится. Народ пока живет, исходя из этой мудрости. Не пытаясь углублять Соломона – это невозможно, может, все-таки попытаемся найти хоть какую-то лазейку на предмет того, что было плохого, чтобы его больше не было?

Опыт нашего развития – плачевный. Может быть, прибегнуть к опыту других стран и попробовать позаимствовать у них лучшее, могущее произрасти на нашей почве? Скажем, из опыта того государства, царем которого когда-то был Соломон Мудрый – Израиля. Я уже говорил о постоянно преследующих нас засухах. Случается и другая беда – неурожай. Так вот, известно, в каких широтах находится Израиль, но никогда не бывает там кризиса в производстве сельхозпродукции, скорее, наоборот. Воображение потрясает организация сельского хозяйства. В частности, орошение земель и даже отдельных растений. И здесь на помощь человеку пришел его величество – компьютер. Сельскохозяйственная отрасль оснащена технически, компьютеризована в высшей степени, по полной программе. Сравните состояние материально-технической базы нашего сельского хозяйства с израильской, американской, немецкой, шведской – и вы найдете ответы на все животрепещущие вопросы. Отстали мы не на какое-то время, а навсегда.

Почему так получается: затраты астрономические, а эффект удручающий? Я думаю, тут надо остановиться на ни для кого не являющейся загадкой триаде: организация дела, стержнем которой является управление, материально-техническая база и кадры. Если бы это хотя бы на четверть соответствовало мировым стандартам, мы жили бы в другом измерении.

Говоря выше о крестьянском подворье, мы имели в виду эмбрионное состояние частной собственности. В советское время этот термин, конечно, не употреблялся. Еще бы, большевики, советская власть не на жизнь, а на смерть боролись с частной собственностью, и не дай Бог не то чтобы сказать о ней вслух, а даже подумать.

Тем не менее, огонек частнособственнической жизни теплился: моя хата, мой двор, мой огород и т.д. Все это было. И результаты были. Частный сектор давал стране около 50% мяса, более половины молока, овощей, фруктов и т.п. Вместо того, чтобы поддержать частника, довели дело до абсурда: на сегодняшний день эта цифра составляет немногим более 10%. И тенденция к ее снижению будет расти.

В сравнении со второй половиной 60-х годов XX века, сегодняшние крестьяне – бедняки. Это исторический факт. Никакого преувеличения или искажения тут нет. У них есть понимание себя, своего места в этом мире. Их доминанта – рабская психология всех и каждого. Она внедрена в сознание самой жизнью, беспросветной жизнью раба-крестьянина. О будущем они, как правило, не говорят. Вспоминают прошлое, находят в нем что-то светлое, радостное, и тогда глаза оживают, светятся по-доброму. Им так не хватает той прошлой жизни, когда все было лучше, чем сегодня. Рассказывают, что в послевоенное время жили трудно, даже тяжело, рады были куску хлеба, но, тем не менее – весело. Летними вечерами то в одном, то в другом конце деревни раздавались звуки гармошки, звучали песни, трогающие душу и сердце. Мне особенно запомнились танцы на мосту. Посредине деревни протекала небольшая речушка, через которую был мост. Вечерами на нем собиралась молодежь и долго, до утра, звучал баян, молодежь танцевала, пела песни. Снизу доносились всплески воды, там, по-видимому, тоже танцевала рыба... Тихие, теплые летние вечера, запах травы, особый запах воды, и среди этой почти первозданной красоты – Человек. Все гармонично сливалось воедино, все жило жизнью, предопределенною Всевышним…

Я воспроизвел лишь один фрагмент деревенской идиллии. Но в нем целый мир – мир воспоминаний, переживаний, с чувством огромного сожаления по ушедшему, навсегда потерянному и безвозвратному.

Сегодня деревня – без песен, без танцев, веселья. Свадьба – явление редкое, которое превращается в повальную пьянку. Все хорошее, к сожалению, осталось в прошлом. А ведь еще недавно, во второй половине прошлого столетия, жили несравненно лучше, хотя, как всегда в деревне, работали от темна до темна. Жизнь в деревне всегда была отмечена тяжелым, изнурительным, а главное, практически бесплатным трудом. В 50-е годы люди уже отстроились после военной разрухи, подросла молодежь, которая, не имея паспорта, не могла покинуть село. Было достаточно рабочих рук, строились новые дома, появлялось много молодых семей. Беспаспортные крестьяне, как при крепостном праве, после пресловутого «Юрьева дня», не могли уйти к другому барину, а теперь – покинуть колхоз. Чтобы выехать из де­ревни на работу в город (где, кстати, без паспорта устроиться практически было невозможно) или на учебу, нужно было заручиться справкой из колхоза, что правление, дескать, не возражает... Такие справки, правда, без возражений давали детям-сиротам, чьи отцы погибли на фронте или в партизанах; безвинно репрессированные по-прежнему оставались врагами, о них предпочиталось не вспоминать ни по-плохому, ни по-хорошему. Были люди – и не стало их, словно никогда и не было. Канули в безвестность, оклеветанные, опозоренные, ни за что лишившись жизни...

В 1966 году были отменены трудодни за работу в колхозе и введена денежная оплата труда. Трудодень – условная расценка, установленная непонятно из каких критериев нормы выработки той или иной работы, вве­денная со времени образования колхозов. На каждую работу существовали строго определенные нормы и расценки. Например, чтобы заработать один трудодень, надо было скосить 0,45 гектара травы, причем луговой – 0,48, а если верховой – 0,4, сжать серпом 0,3 гектара ржи или вывезти на поле, загрузив воз с помощью вил и разгрузив 4 тонны навоза – также трудодень. Можно было заработать за день иногда 1,5, а то и 2 трудодня, а можно и 0,3–0,5.

Поздней осенью, когда был собран и подсчитан урожай, сданы обязательные госпоставки и известны ре­зультаты хозяйственной деятельности колхоза, на общем собрании колхозников или заседании правления решали, как рассчитываться за трудодни. В хороший, урожайный год можно было ожидать по 0,3–0,4 килограмма ржи, 1–1,5 килограмма картофеля, 1–1,5 рубля (после 1961 года – 5–10 копеек) на один трудодень, а часто еще меньше... Привозил крестьянин на свое подворье воз бульбы, несколько мешков зерна – результат работы за год.

Бригадирам и звеньевым, которые работали наравне со всеми и получали небольшую надбавку за совместительство, председателям правления колхозов также полагалось определенное число трудодней, нена­много большее, чем остальным колхозникам. Помню, отцу, председателю колхоза «Советская Белоруссия», как и всем руководителям хозяйств в районе, начисляли за год около 500 трудодней, но гораздо больше – замечаний, выговоров, начетов. Столько и даже больше трудодней мог заработать добросовестный, трудолюбивый работник.

Получив за год работы в колхозе эту мизерную плату, крестьянину нужно было в первую очередь запла­тить налоги, потом купить самые необходимые продукты и предметы для хозяйства – соль и сахар, спички и керосин, одеться и обуться, отправить детей в школу... Сапоги стоили 100–150 рублей, фуфайка, самая незаменимая одежда крестьянина – свыше ста. Корова же «тянула» на 3–4 тысячи рублей, хотя вскоре, после деноминации в 10 раз в 1961 году, уже 700–800 рублей. Диву можно даваться, как выживали в таких условиях селяне. Жизнь на селе была и есть гораздо хуже, чем до революции, ведь они практически ничего не получали за свой труд, но вынуждены были платить огромные налоги. За корову и каждую курицу, за плодовые деревья в саду и за землю при­усадебного участка (в среднем 30 соток на семью), а шкуру выращенной и забитой свиньи обязаны были облупить и тоже сдать государству, даже золу из печек в установленном порядке женщины собирали для колхозных полей. Грабительские налоги были по большей части отменены в 1953 году после смерти Сталина, когда правительство до января 1955 года возглавлял Маленков. Не его, конечно, была в том заслуга – время продиктовало этот шаг, но именно этого временщика бесконечно благодарили колхозники за отмену налогов. Выручал в некоторой степени рынок – базар, который по воскресеньям работал в каж­дом городке, районном центре. Из деревень везли и продавали за бесценок капусту и яблоки, мясо и молоко, сало и фасоль, лишь бы выручить копейку и заплатить налоги, немного одеться и обуться. Так жила деревня после войны, и жизнь если и улучшалась с течением времени, то очень незначительно.

Не зря, думаю, слово «крестьянин» происходит от слова «крест», слова эти однокоренные. Как оденет батюшка в церкви при рождении младенца маленький дешевый кре­стик, так и несет селянин через всю жизнь свой нелегкий крест, терпя бесконечные лишения, издевательства, пока не упокоится навсегда под могильным крестом на сель­ском погосте... Такова она, крестьянская жизнь, отданная лишь работе, у которой мало светлых дней, нет впереди просвета, и никогда не было ни у крепостного мужика, ни у колхозника будущего, не было завтра. А ведь крестьяне кормили страну, многие хозяйства сдавали государству из своего подворья в течение года около 500 килограммов свинины, почти столько же говядины, тысячи яиц, тонны молока.

Средняя урожайность зерновых в республике достигала 20–25, а в лучшие годы свыше 30 центнеров с гектара, картофеля – 200 и больше центнеров. В передовых хозяйствах, число которых из года в год увеличивалось, в том числе и в моем родном Житковичском районе, главным образом на Туровщине, где не только плодородные земли, но работают трудолюбивые, опытные хлеборобы, получали уже до 100 центнеров зерна с каждого гектара. Нина Мельникова, главный агроном колхоза «Победа», даже организовала республиканский клуб «Урожай–100», где широко пропагандировался опыт выращивания 100-центнеровых урожаев. А еще каких-то 20–30 лет назад, в ходе целинной эпопеи, воспевался всего 100-пудовый урожай.

Как видим, продуктивность сельского хозяйства, хотя и весьма существенно отста­вала от результатов, давно и спокойно получаемых на Западе – тоже видимость прогресса – шла вверх, и для этого была реальная возможность, обеспечена основа. Где же все это, куда, в какие тартары провалилось, что все в экономике, в том числе и в сельском хо­зяйстве, резко изменилось, и прежние достижения, хотя и относительные по сравнению с зарубежьем, превратились в неудачи, постоянные снижения, резкие падения?... Если в 1990 году доля сельского хозяйства во внутреннем валовом продукте республики составляла 22,9%, то в 2002 – всего около 10. У нас сегодня насчитывается около 2400 сельхозпредприятий – колхозов и совхозов, и около 2250 предприятий новых форм хозяйствования, фермерских и других. А в 1995 году их было значительно больше – 3030. Не выдержав сложнейших условий работы, налогового бремени, многие фермеры разоряются и бросают это невыгодное для них дело. Во временном владении таких хозяйств сегодня находится немного земли – всего 93,2 тыс. гектаров, но они дают 10,7% зерновых, 38,8% молока – всего на сумму 1721 млн. рублей, в то время как все остальные сельскохозяйствен­ные предприятия не намного больше – на 2643 млн. рублей. Населением и фермерскими хозяйствами производится свыше 40% сельскохозяй-ственной продукции страны против 25% в 1990 году. Сегодня 64,5% сельскохозяйственных предпри­ятий у нас убыточны – на 10% больше, чем в 2002 году.

В 2001 году урожайность зерновых культур снизилась по сравнению с 1990-м с 29,4 до 19,8 центнера с гектара, а валовой сбор с 7040 тыс. тонн до 5150 тыс. (в 1999-м было всего 3645 тыс. тонн). При этом следует учесть, что население страны в последние годы почти полностью перешло по картофелю и овощам на самообеспечение. В частном секторе, в распоряжении которого находится всего шестая часть пахотной земли, производится около 80% овощей, почти 100% плодов и ягод, более 65% молока, свыше 50% мяса, более 45% яиц.

Думаю, у читателя определенный интерес вызовут сравнительные данные по производству важнейших видов продовольствия в 2003 году по отношению к 1990-му. Мяса, включая субпродукты I категории, получено 260,2 тыс. тонн, а было – 900 тыс., колбасных изделий – соответственно 216 и 167,8 тыс. тонн, цельномолочной продукции – 1776,3 и 882,2, животного масла – 159 и 62,0, растительного масла – 26,4 и 14,1, хлеба и хлебобулочных изделий – 1583 и 628,5, макаронных изделий – 60 и 10,8 тыс. тонн.

За последние годы резко ухудшилось плодородие земель из-за недостаточного внесения удобрений. Как известно, основным поставщиком органических удобрений является животноводство. Только за последнее пятилетие с ферм «исчезло» около 600 тыс. голов крупного рогатого скота – каждая шестая из имевшихся на начало 1995 года, 92 тыс. свиней, 28 тыс. овец, 39 тыс. лошадей, или каждое четвертое животное. Оставшееся поголовье постоянно не получало достаточно корма. В некоторые годы, даже благоприятными по погодным условиям, в общественном животноводстве назапашивается немногим более половины требуемого количества кормов.

Минеральных удобрений сельское хозяйство также получает все меньше и меньше, а во многих хозяйствах их вообще нет, как и органических – 60–65 процентов от необходимо­го количества. Если в 1990 году их было внесено 1510 тыс. тонн, то в 2001-м – всего 658 тыс. Особенно мало применяется фосфорных удобрений, которые не производятся в республи­ке – всего лишь четверть, чем их было в лучшие времена. На две трети уменьшилось вне­сение на поля республики органики. Острая нехватка сельскохозяйственной техники, перебои с горючим привели к нарушению оптимальных сроков весеннего сева. А «добитые» ком­байны «Дон» и «Нива», которые давно пора отправлять на металлолом, рассеивают при уборке около четверти урожая. Еще одна причина постоянного повышения цен на продовольствие – рез­кий и непрерывный рост стоимости горючего. За последние 5 лет цена дизельного топлива увеличилась в почти в 200 раз, бензина – примерно в 150 раз.

Всему есть свои причины. Больше чем надо их и в сельском хозяйстве, главная из ко­торых, очевидно, та, что колхозы в таком виде, в каком они есть сегодня, изжили себя. Но и для другой формы хозяйствования на земле пока нет ни средств, ни материального обеспе­чения, как нет и желания у власть предержащих менять что-то в системе.

А проблема рабочей силы в деревне? Моя родная деревня Рудня, как и другие полесские деревни, является словно зеркалом демографической ситуации на селе. В 1979 году сельское население республики составляло 4 миллиона 298 тыс. человек, а по результатам последней переписи в 1999 году – 3 миллиона 83 тыс., то есть за 20 лет сократилось на 28%. А сегодня, естественно, белорусов еще меньше. Только за 2003 год их в стране стало меньше почти на 30 тысяч. Число сельских населенных пунктов за десять последних лет сократилось более чем на тысячу и составляет теперь 23,5 тысячи. В восьми тысячах из них проживает сегодня меньше 25 человек. Правда, увеличилось крупных деревень, в каждой из которых насчитывается свыше двух тысяч человек, но таких немного, всего около сотни.

Страна неуклонно и быстро стареет: количество людей, достигших 60-летнего возраста, превысило 21%, а по заключению Всемирной организации здравоохранения, старым считается общество, если эта цифра достигла 7%. Ученые считают, что в ближайшие десятилетия сельское население Беларуси сократится еще примерно на миллион человек. Но еще более удручающая картина с категориями населения. В 1979 году на селе было 2 млн. 184 тыс. трудоспособных жителей, а теперь – менее полутора миллиона. Причем менее половины трудоспособных заняты непосредственно в сельскохозяйственном производстве. Здесь работает около 700 тыс. человек, и ожидается, что в результате всех трудностей, переживаемых сельским хозяйством, крайне плохих условий жизни и быта это число через 10 лет уменьшится еще в два раза. По уровню социально-бытовых условий наше село отстает от цивилизованного мира не менее чем на 100 лет. Старики и старухи таскают воду в расплескивающихся ведрах для своих нужд, на огород и для скота. Баня в большинстве деревень – роскошь. Стандарт крестьянского жилища соответствует уровню XIX века, стандарт мест содержания скота опустился еще ниже. Из этих мест и из нужников стоки просачиваются в колодцы – во времена пращуров такого не было.

Есть ли хотя бы малейшая необходимость в комментариях? Все видно невооруженным взглядом. Налицо кризис сельскохозяйственного производства. Что же, в очередной раз выискивать причины происшедшего? Полноте. Причина одна: не умеем хозяйствовать. Надо признать этот факт и не апеллировать к матушке-природе. Резко изменить ситуацию к лучшему в ближайшие годы невозможно, так как для этого нет необходимых средств.

И еще один, на наш взгляд, немаловажный нюанс. В отличие от сегодняшнего дня, тогда, то есть полвека назад, жила у народа вера в будущее. Огромным стимулирующим фактором этой веры, безусловно, была Победа в самой страшной войне, какую не знала мировая история. Народ мыслил, буквально до последнего скептика, одинаково: раз мы победили такого каннибала, как Гитлер, то все остальное нипочем, пережили и не такое. Идеологическая кухня вовсю занималась каждодневной стряпней и, надо признать, преуспевала в этом деле. А по-другому и быть не могло, так как большевистская идеология внедрялась в сознание людей насильно. Почти 200 миллионов человек были изнасилованы ею, и это насилие в великих штатах СССР продолжалось почти 75 лет. В конце концов, все рухнуло: и диктатура пролетариата, то есть диктатура насилия, а вместе с ней и ее идеология.

Помочь бедным крестьянам сегодня вряд ли кто сможет, кроме них самих.

Что это за политика такая? Подвести более 2 миллионов человек до такого состояния – и бросить на произвол судьбы. Как итог – кризис на мужиков и баб. В селе почти не осталось рабочих рук. Ну, а техника вообще на грани фантастики! Одна надежда – на чудо. Если они, чудеса, бывают, то пускай Господь ниспошлет их нам, грешным…

ПРАВДА НАРОДНОЙ ЖИЗНИ

Счастлив тот, кто живет по заповедям Господним.

Апогей трагедии – смерть жизни, смерть человека. Анализ развития славянских народов – белорусского, русского, украинского после распада СССР приводит к весьма неутешительным выводам. Например, в письме православной общественности России к президенту В.В. Путину указывалось на угрозу депопуляции в стране. Обратимся к российской статистике. Так, из всех смертных случае из-за отравления алкоголем умирают 10% людей, от злокачественных опухолей – 14%, болезней системы кровообращения – 55%, от несчастных случаев – 14%, транспортных травм – 12,7%, самоубийств – 31%. В отдельных областях, в частности, граничащей с нами Псковской, интенсивность вымирания населения составляет 1,5% в год. Ученые доказали, что гуманитарная катастрофа начинается с точки отсчета в 1 процент. Каждый год население России сокращается на один миллион. Трагедия!

Государственный комитет статистики Украины сообщил: за 9 месяцев 2002 г. рождаемость в стране составила 80 детей на тысячу человек, смертность – 15,3. Наиболее низкий естественный прирост населения отмечен в пограничных с Беларусью областях – Черниговской и Ровенской, особенно пострадавших, кстати, от аварии на Чернобыльской АЭС.

500 человек – в 60-е годы, и около 50 человек – в 2002 году… Цифры убедительно свидетельствуют о той трагедии, которая разворачивалась на моих глазах, да и не только на моих, а многих соотечественников. Это количество населения моей родной деревни Рудня Житковичского района. 500 жителей проживали в деревне 40 лет назад, и около 50 человек – сегодня. А через несколько лет, возможно, вряд ли вообще кто-нибудь останется в живых... Народ видел в жизни всякое, раза 2–3 оказывался вообще перед альтернативой «быть или не быть», и я теперь боюсь, что скоро деревенское кладбище сольется с границей деревни, и тогда вообще будет сплошной погост. Так идет наше сегодняшнее развитие, результат хозяйствования государства с самым ценным материалом – человеческим. Трагедия не только моей любимой деревни – это трагедия всей Беларуси… Трагедия целого народа, живущего не где-то в широтах вечной мерзлоты, а в самом центре Европы. Буквально рядом сестры-славянки – Польша, Чехия, Словакия, не говоря о Германии, Франции, скандинавских и других европейских странах, где население постоянно увеличивается, а у нас – ежегодно уменьшается. Во Франции вообще чудеса творятся. Думаю, что за всю историю человечества она стала рекордсменом по продолжительности жизни людей – более 80 лет!

Представляется целесообразным обратиться к фактам, которые, как известно, вещь упрямая. За 9 месяцев 2002 года по сравнению с его началом общая численность населения Беларуси сократилась на 37,9 тыс. человек. На сегодняшний день нас не 10 миллионов, как всегда считалось, а только 9 миллионов 913 тысяч. Основная причина, по которой мы несем человеческие потери, кроется в превышении числа умерших над числом родившихся, которое сейчас составляет 41,6 тысяч человек. В целом убыль населения могла быть и более значительной, но на 9% естественные потери компенсированы положительным сальдо миграции.

На заседании Совета Европы в Страсбурге были обнародованы данные ежегодного демографического отчета по 44 странам Старого Света за 2002 год. Согласно этим данным, Беларусь входит в тройку стран с наименьшей продолжительностью жизни граждан. Наиболее быстрыми темпами процесс «обезлюживания» наблюдается в Витебской области, где естественная убыль составила 8,6 человека на 1000 жителей, Минской – 8,1, Могилевской – 7,2 человека. Лидером в позитивном плане здесь является Брестская область – 3,4 на 1000 человек. Среди городов – Минск: 0,9 человека. Естественный прирост за счет превышения числа родившихся над ушедшими в мир иной имел место только в 29 городах Беларуси из 110, и в 16 поселках городского типа из 103. Интенсивная убыль жителей республики имеет, к сожалению, сильную положительную динамику – количество умерших увеличилось по сравнению с январем–сентябрем 2001 года на 6,4%. Особенно неутешительны в Беларуси данные о детской смертности. Известно, что в странах Евросоюза из тысячи детей умирает в год примерно пять, в то время как в государствах СНГ число детских смертей превышает 10 человек на тысячу, а в Беларуси эта цифра еще больше.

В стране резко увеличилось количество заболеваний, по причине которых умирает большинство населения (84%). Значительно возросло также число смертельных исходов от инфекционных и паразитарных заболеваний – на 16,2%, болезней органов дыхания – на 8,1%, системы кровообращения – на 4,9%. Самое страшное, что остановить этот процесс не удается. Радиация бессмертна. Война с ней ведется, но как? К сожалению, у государства нет необходимых средств, чтобы выиграть эту войну. Пока побеждает радиация. Смерть от болезней, связанных с радиацией, вышла, начиная с 1995 года, на 2-е место среди всех остальных причин. Ее доминантой является то, что она все больше забирает мужчин: в 2001 году на 100 тысяч – 247 человек, среди них женщин – 152; сельских жителей в 1,5 раза чаще, нежели городских. В отдельных зараженных районах, например, в Чечерском, мужчины живут в среднем всего лишь 56 лет. Факты – вещь упрямая, и думается, комментарии здесь излишни. А базовый элемент моих рассуждений сводится к тому, что государство должно во что бы то ни стало уберечь, сохранить жизнь людям. А как иначе? Ведь это основная государственная политика, главная задача. И определим это как основной, центровой стержень идеологической парадигмы государства. Думать и действовать иначе – значит осуществлять антинародную политику. Коль скоро это не случилось – тогда большой вопрос...

Трагедия разворачивается, наступает широким фронтом. К сожалению, у нас пока есть материал – человек, есть поле для обильной жатвы смерти. Кто, как и чем сможет остановит трагедию белорусского народа?

К падению среднего уровня продолжительности жизни привели беды, свалившиеся на многострадальный белорусский народ – глубокий политический и экономический кризисы, последствия чернобыльской беды, экологическая катастрофа, отсутствие средств для качественного медицинского обслуживания населения, низкий уровень заработной платы и пенсий, плохое питание большинства людей. Белорусы не менее чем на 15 лет отстают по этому показателю от Японии, Швеции, Норвегии, Канады, Чехии, США, скандинавских стран, где продолжительность жизни населения составляет в среднем около 80 лет.

Для убедительности приведу еще один факт. Подавляющее большинство белорусов умирает в возрасте до 65 лет, то есть мужчина, вышедший на пенсию живет около 5 лет, в то время как практически во всех странах Западной Европы, а это ни много ни мало – 44 государства, у людей после выхода на пенсию начинается самая счастливая полоса жизни протяженностью около 20 лет – путешествия, отдых, масса всяческих развлечений. У нас же, образно выражаясь, заказывай гроб и жди кончины… Нередко бывает так, что и похоронить человека не за что.

На сегодняшний день подавляющее большинство населения получает пенсию до 100 тысяч рублей, это – даже меньше чем 50 долларов. Столько, если не больше, в развитых странах люди получают за один рабочий день. Из этих 100 тысяч за двухкомнатную квартиру надо заплатить 60–70 тысяч рублей, плюс за электричество, телефон. На что жить, когда не только от пенсии – от зарплаты практически ничего не остается?.. Что же делать прикажете, господа хорошие? Почему такие мизерные пенсии, почему нет денег в пенсионном фонде? Вопросы, вопросы – а где ответы? Люди ждут компетентного, правдивого, честного ответа, и снова вопрос – дождутся ли?

Итак, у нас налицо самый страшный кризис – кризис Человека, кризис биологический, влекущий за собой вымирание целого народа – белорусского. История человечества знает немало кризисов, больших и малых, но такого, как сегодняшний – еще не было. Политические кризисы вели к разрушению государственности, свертыванию демократических свобод, установлению диктаторских, авторитарных режимов и так далее. Экономические – к развалу экономики, хаосу, нищете, голоду… Идеологические, культурные – к эрозии души человеческой, к зарождению антигуманных начал в человеке. И по большому счету – уничтожению человеческого в человеке.

Воспользуюсь исторической памятью в отношении кризиса, имевшего место в Советской России в начале 20-х годов. Он носил фронтальный характер: ни продуктов питания, ни масла, ни гвоздей… Ничего. Но заметьте: не было кризиса на мужиков и баб. Странно и страшно – на мужиков и баб…

Сегодняшняя ситуация свидетельствует о начале кризиса людского, человеческого. Наш человек, наши люди оказались незащищенными государством во многих бедах: экономических, экологических, связанных со здоровьем нации. Сколько горя, страданий, вреда принесла чума ХХ века – радиация. Надо было светилам в области использования атома в мирных целях вначале посоветоваться с этим дедом, и не с одним, прежде чем строить гроб для многих сотен тысяч людей.

Человеческий кризис, безусловно, имеет свои истоки, причины, начался он не вчера и не сегодня – намного раньше. Конечно же, объять необъятное невозможно, но попытаться объяснить кое-что необходимо.

Хочу обратить внимание, прежде всего, на самого всегда страдающего, в большей степени, нежели другие социальные слои – крестьянина. Вызывает удивление и, мягко скажем, порицание политика, проводимая в отношении его власть имущими. Никогда и никто не проявлял по-настоящему заботу о нем, о его семье. Как правило, крестьяне прошлого века были полуграмотными или с низким образовательным уровнем. Это, в свою очередь, влекло нижайший уровень культуры. Никому было невдомек, что, не вложив средства в подъем этого уровня, отдачи не получишь на производстве, поэтому действовал принцип: бери побольше, бросай подальше. Когда-то я сам проходил эту школу. В подавляющем большинстве почти весь крестьянский труд основывался на мускульной силе: тяжелая работа в коровниках, свинарниках, в поле, на болоте, в лесу… Верным помощником в таких случаях была лошадка, в более поздние сроки – трактор, грузовик. И, тем не менее, они не спасали крестьянина от тяжелого физического труда.

Не надо умничать на предмет того, что, мол, физический труд легче умственного. Чистейшей воды ложь… Попробуй повкалывай 12–15 часов на ферме, а придя домой, развались на диване у телевизора, или как писал В.Маяковский, попиши стихи. Не было такого. После рабского труда в коллективном хозяйстве (колхозе, совхозе) надо было часа 3–4 отдать своему личному, подсобному хозяйству. И так каждодневно, ежемесячно, ежегодно – всю жизнь. О каком-то отдыхе не могло идти речи: скотина требует ежедневного ухода и корма, не считаясь с выходными. В этом я убедился на примере моей мамы, почти четверть века проработавшей на ферме, а на домашнем подворье – всю жизнь. Это ли не целенаправленное превращение человека в рабочую скотину, в раба? Сейчас не только мне, но многим известно, кому это было выгодно – уничтожить человеческое в человеке. Ведь благодаря такому карательному действию в отношении человека он превращался в живое орудие труда: безмолвное, безропотное, боязливое, ежедневно тянущее жилы так, что человек не помышлял ни о чем человеческом. Он был, по образному выражению поэта, как лошадь, загнанная в мыле, пришпоренная смелым ездоком. Кто был ездоком – известно. Ездок пришпоривал лошадь (читай – крестьянина), не давая корма и отдыха, не залечивая раны, нещадно эксплуатируя, что, в конечном счете, неизбежно приводило к потере человеческого в человеке – к человеческому кризису… Физическое, духовное, психологическое состояние загнанного человека являлось не чем иным, как кризисом, эволюцией человека к нечеловеку, к биологическому виду в образе человека. И за примерами далеко ходить не надо: весь сегодняшний класс сельхозпролетариев именно являет такой образ.

Все в этой античеловечной системе было четко и конкретно рассчитано. Зачем хитрить – человек, превращенный в нечеловека, все равно ничего не понял бы. После того, как уходил из жизни отец семейства, ему на смену приходили его дети, которых со временем ожидала участь отца. Все шло своим чередом – ведь кризиса на мужиков и баб не было. Но гром грянул, и сегодня очень остро стоит проблема рабочей силы, рабочих рук в сельхозпроизводстве.

Мы привели один из основополагающих факторов начала человеческого кризиса на примере одного из классов современного белорусского общества – крестьянства. Характерной чертой этого кризиса является перманентность. Если, скажем, острейший экономический кризис в США был в 1928–1929 и 1932–1933 годах, как свидетельствует история, то наш человеческий кризис исчисляется десятилетиями. Коль скоро это так, то конец кризиса может наступить с уменьшением человеческого материала до нулевой отметки. Западноевропейские ученые вычислили, что это может случиться к 2035 году. Я думаю, что нет необходимости дискутировать на сей счет. Случится это годом позже или годом раньше – неважно. Для нас важно другое: как остановить эволюцию кризиса человека? Это проблема, которая отодвигает все остальные на задний план, хотя она, безусловно, носит всеобъемлющий характер и тесно переплетена с другими.

Начавшийся в начале ХХ века кризис человека достиг своего апогея к началу ХХI столетия. Особенно остро он проходил в крестьянской среде, так как носил комплексный характер. Наряду с жесточайшей эксплуатацией (физическим насилием), крестьяне подвергались мощному духовному прессу, без преувеличения – зачистке. Против них работала огромная идеологическая кухня, суррогаты которой выплескивались в сознание, душу каждого, от мала до велика. Так, известно, что до октябрьского переворота 1917 года деревня стопроцентно была верующей. Веками сознание деревенского жителя впитывало в себя Бога. Вера в Бога предопределяла в конечном итоге нравственные, духовные устои деревни. Результат был ошеломляющим: институт семьи, ее устои были чрезвычайно крепкими, по праву являлись основой общества. Не было повального пьянства, как и лодырей, тунеядцев, по-деревенски – трутней, минимум венерических болезней, о разводах – слыхом не слыхивали. Обычным явлением считалась взаимовыручка в работе, в любой беде. Под тяжелую деревенскую жизнь был подведен мощный базовый элемент, и основа всему – Бог, вера. Это давало позитивные результаты во всех отношениях. Не было необходимости в огромной армии идеологов, пропагандистов, агитаторов против СПИДа, алкоголя, наркомании и многих других нынешних пороков. Достаточно было одного слова в адрес соседа – «Бог тебя накажет», – и это сразу останавливало нарушившего устои деревенской жизни.

Все перевернул, поставил с ног на голову октябрь 1917 года и последовавший за ним почти 75-летний период господства коммунистической идеологии. Веками создаваемые устои жизни с Богом и верой рушил сатана в кожаной куртке и с маузером на боку. Он, как говорили в деревне, стал царем, Богом и воинским начальником. Незыблемые святыни – Бог и церковь – повсеместно, ежедневно подверглись надругательству, извращению. Икону, и ту надо было прятать. Молиться, как прежде, боялись – вдруг увидит тот, с маузером… Как сказал небезызвестный В.В. Маяковский: «Ваше слово, товарищ маузер!»

Сколько раз я сам был свидетелем неприятных скандалов отца с матерью. Мама была человеком глубоко верующим, отец же – коммунист, безбожник и атеист. Хотя мать отца, моя бабушка, глубоко верила в Бога, даже со скудной пенсии всегда что-то отчисляла на храм. Когда она умерла, ее отпевал какой-то солидный духовный сан, хоронили при развернутых церковных хоругвиях.

В отличие от бабушки, отец был человеком, насквозь "простреленным" человеконенавистнической пропагандой самых великих богоотступников в мире – К.Маркса и В.Ленина. В этом плане можно говорить о доминанте этого человека. Домашние баталии разыгрывались из-за иконы, которую мама выставляла в доме на самом видном месте. Это выводило отца из равновесия до такой степени, что он начинал материться, кричал, что его исключат из партии и отдадут под суд, если кто-нибудь увидит икону в хате и сообщит в райком партии. Вот так пытались антихристы заменить Бога райкомом – не получилось, и не могло получиться. Люди верующие, если можно так выразиться, ушли в «подполье», все делали втихую, подпольно – молились, крестили детей. Был крещен и я в Житковичской Свято-Троицкой церкви. Безусловно, это заслуга мамы, и я очень благодарен, что вопреки всему, не побоявшись отца, был совершен этот обряд крещения. С детства и до сих пор меня защищает крестное знамение Господне…

Так по всей стране насаждалась новая жизнь, замешанная на страхе, терроре, крови. Думается, что именно с этого и начался самый страшный период в нашей истории – период кризиса человека. Длительность его измеряется практически столетием, а термин его – иго. И выражу сомнение в том, что народ сможет когда-нибудь сбросить его: у него на это не осталось сил. Какие-то нечастые, случайные, очаговые всплески не смогут изменить ситуацию. Народ обречен. На сегодняшний исторический момент таких примеров – единицы. И надо же так случиться, что именно мы попали в одну из таких единиц… Судьба!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

История как никакая другая область науки накопила богатый материал, и его накопление продолжается с каждым прожитым месяцем, годом, веком. Для историков это клад, который необходимо извлечь из древности, из глубины веков и из не такого далекого прошлого.

В этом плане особое внимание ученых привлекает недавно минувший ХХ век – особый в истории человечества. Достаточно привести сверхубедительные исторические факты: Октябрьский переворот 1917 года, который оказал решающее влияние на развитие всего мирового процесса, две мировые войны, унесшие около 200 млн. жизней. Именно ХХ век дал миру ряд личностей, повернувших ход мировой истории. Это каннибалы И.Сталин и А.Гитлер, с одной стороны, и их антиподы Ф.Рузвельт, У.Черчилль, де Голль – с другой. Два пьервых оставили страшный след в истории, уничтожив десятки миллионов человек, применив самые изощренные методы истребления людей – от газовых камер до знаменитых сталинских Гулагов. Трое других, безусловно, много сделали для своих народов, и совершённое ими более полувека назад приносит свои плоды и по сегодняшний день.

ХХ век – самый страшный в жизни многих народов, в первую очередь тех, которые подверглись физическому уничтожению и духовному насилию. Белорусы здесь мало кому уступают. За годы войны смерть унесла жизни 2,5 млн. наших соотечественников. Духовное насилие, разрушение душ человеческих началось с 1917 года и продолжается до сих пор. Спрашивается, какого человека получило наше государство? Ответ категоричен: бездуховного, с самыми низменными инстинктами, который попрал заповеди Господни. Вместо "не убей" – убивает, грабит, насилует, вместо "не укради" – ворует. Воруют не все, но очень многие, размеры наворованного потрясают воображение. А в отношении "возлюби друга" – все в точности до наоборот: люди возненавидели друг друга.

Почему такая наша жизнь, с каждодневной борьбой за выживание? Народ, весь народ стал великим греховником… Это страшно. Есть ли у такого народа будущее? Ответ также категоричен и однозначен: конечно, нет. Чтобы уйти из этого состояния, выход один – возвратиться всем к вере, к Богу.

Маленьким островком в море истории обозначена моя Родина – Беларусь. Издревле на ней проживал мирный, трудолюбивый народ, никому не угрожавший, не мечтавший покорять другие народы. Так уж сложилось исторически, что ни одно европейское побоище не осталось в стороне от белорусов. Они практически всегда воевали на чьей-либо стороне, умирая за чьи-то интересы. Поэтому белорусскую историю никоим образом нельзя рассматривать вне контекста европейской и мировой истории. Здесь уместно говорить о многообразности, взаимообусловленности и многомерности исторического процесса.

Книга «На изломе истории» посвящена рассмотрению наиболее важных проблем развития страны, которые имеют приоритетное значение и непосредственно повлияли на жизнь белорусского народа. Это, в первую очередь, проблемы определения политических и экономических предпочтений. Если бы выбор был сделан правильно, то уровень нашей сегодняшней жизни, в первую очередь материальной, был бы совершенно другим, и не влачили бы мы столь жалкое, нищенское существование. В этой связи необходимо получить ответ на вопрос: кто конкретно разрабатывал концепцию политического и экономического развития государства, кто ставил задачи, кто проводил их в жизнь, и кто конкретно несет ответственность за полный провал подобной политики? Еще раз хочу подчеркнуть, что именно от правильного выбора и определения стратегии зависит будущность нашего народа, его счастье или несчастье. А пока мы имеем – народ несчастливый, несчастный. У него нет будущего. Кто будет держать ответ за это?

Излом исторического процесса, коснувшийся целых народов, дает обильную пищу для исследований, так как в жизни народов, государств появилось много нового: у одних начался процесс демократизации общественной жизни, исчезла монополия государства во всех сферах жизнедеятельности общества, проводятся экономические преобразования, идет процесс формирования рынка и рыночных отношений. В этом процессе невозможно недооценить роль политических элит общества и отдельных лидеров. Вот тут-то мы сталкиваемся с огромной проблемой: оказывается, политической элиты в ее классическом понимании у нас практически нет. Сильные лидеры, способные генерировать идеи, которые в свою очередь могут позитивно влиять на развитие общества, также отсутствуют. Это обстоятельство можно квалифицировать только бедой народа, или даже его трагедией. Отсюда и происходят все наши беды. Многое зависит от того, как скоро мы сможем иметь сильную элиту: политическую, экономическую, культурную и т.д. Пока же не надо обольщаться – она никак не заявила о себе.

Выводы напрашиваются сами собой. Мы теряем дорогое историческое время, а с ним – историческую перспективу.

Уважаемый читатель, мы совершили сравнительно небольшой «заплыв» в безбрежное море истории. И если материал книги добавил хотя бы маленькую капельку исторических знаний, дал пищу для размышлений, будем считать цель достигнутой.

Следует указать на еще одно важное обстоятельство: мы должны извлекать из истории уроки, даже самые горькие. История должна учить – всех, от мала до велика. Иначе мы окажемся иванами, не помнящими родства, людьми, которые не знают, не любят и не ценят свою историю, а тогда вряд ли мы сможем называться народом.

Беларусь богата талантами, умными, честными и порядочными людьми, которые могут и должны помочь ей выйти из исторического тупика. Нас спасет только интеллект и высочайшая организованность.

Народ вправе потребовать, чтобы интеллигенция, подобно Данко, осветила ему путь в достойное завтра, в будущее.

English version >>>

Земля благословенна Я помню жизнь. Книга 1 Я помню жизнь. Книга 2 Dedicated to my beloved parents Власть? Власть! Власть… На изломе истории Жизнь, дарованная Богом

Любовь и вечность СВЯТАЯ ЛАЗУРЬ Sacred azure Šventoji meilė Жизнь – любовь LIFE IS LOVE

Знания -- духовность, профессионализм ПРАВДА ЖИЗНИ. Раздумья о войне через призму времени

Главная | Биография | Основные даты | Награды | Публицистика
Поэтические произведения | Публикации песен | Музыкальные записи | Видео